— Речь идет об убийстве.

— И я оказываюсь в числе главных подозреваемых? И будет расследование? Полиция установит, кто я такая, где живу и чем занимаюсь?

— Да.

— Мне бы этого не хотелось.

— Элен, это вы убили Нортона?

Она на мгновение поднесла фужер к свету.

— Да.

Мелодия на пластинке окончилась, послышался щелчок, и на вращающийся круг лег новый диск. Снова зазвучала музыка.

— Вы не должны были говорить мне этого.

— Но вы же спросили, а я не могу лгать вам. Вы сами знаете, почему, не так ли? И не сообщите в полицию, да?

Я молчал.

Она поставила фужер на стол и быстро прошла к картине, прислоненной к креслу.

— Даже не помню, когда писала ее. Интересно, о чем я тогда думала?

— Вы имеете отношение к смерти Крамера?

— Нортон говорил мне, что переоборудует свою комнату. Я знала, что у Крамера слабое, очень слабое сердце. Знала и то, что он оставил мне все свое наследство. Я предложила Нортону, чтобы Крамер стал его первой жертвой. Нортон так и не понял, почему. — Она внимательно смотрела на меня. — Вы шокированы? Отчего?

— А если бы Крамер не умер?

— Тогда бы я задумалась над чем-нибудь еще.

— Вы так просто относитесь к вопросам жизни и смерти?

Она взглянула на другую картину.

— Мне нравится синий цвет. Больше, чем какой-нибудь другой. Я никому раньше не говорила об этом.