Свою тираду он завершил тем, что начал трясти ее за плечи так, что ее голова болталась из стороны в сторону. Но туман по-прежнему не рассеивался.
— Слушай, это все какой-то…
— Бред, знаю! — отрезал Эйч Пи. — Все полный шизофренический бред! Но твой брат все держит под контролем, не волнуйся. Я все исправлю, и этот мерзавец Микке расплатится по-крупному! Никому не позволено пудрить мозг моей сестре! Вспомни, как было с твоим первым придурком. Это стоило мне десяти месяцев в тюряге!
И тут она совершенно проснулась.
— Ты о чем, Хенке?
Эйч Пи отпустил ее и отступил на шаг назад, прикусив язык. Черт, вечно он пробалтывается! Иногда ему казалось, что у него болезнь Туретта…[134]
— Ни о чем, — пробормотал он быстро. — Забудь.
— Слушай, ты! — возмутилась Ребекка, и он увидел, что страшно ее разозлил. — Я прекрасно знаю, что ты для меня в тот раз сделал. Что ты все взял на себя и помог мне выйти сухой из воды. — В ее голосе звучали одновременно лед и ярость. — К тому же я такая дура, что позволила тебе это сделать, позволила испортить жизнь младшему брату. Ты даже не можешь себе представить, как меня это мучает по сей день! И я никогда не прощу себе, что так тебя предала! Никогда, понимаешь? — кричала она.
Сделав глубокий вдох, она вернула контроль над собой. Хенрик стоял как вкопанный, не произнося ни звука.
— Я всегда буду благодарна тебе за то, что ты сделал, Хенке, — вздохнула Ребекка устало. — Но, пожалуйста, черт подери, прекрати мне об этом напоминать каждый раз, когда тебе нужна помощь, ладно?
И она улыбнулась ему той самой улыбкой, от которой внутри у него что-то сломалось.
— Ключ от склада, где мои вещи, — попросил он. — Мне нужно кое-что взять. Это всё.
Открыв маленький шкафчик на стене в прихожей, она без слов достала ключ и протянула Хенке.
— Спасибо! — коротко попрощался он и повернулся, чтобы уйти.
— Послушай, Хенке… — попыталась возразить Ребекка.
Он повернулся к ней, стоя в дверях, и несколько секунд они смотрели друг на друга.
Затем он грустно улыбнулся и погладил ее по щеке.
— Не волнуйся, сестренка, я все сделаю. Не беспокойся ни о чем.
Он повернулся и вышел, а сбегая вниз по лестнице, крикнул ей своим обычным уверенным тоном: