Анника, приоткрыв рот, перечитала текст.
Это была неопубликованная статья. Собственно, ее и нельзя было опубликовать. Это были заметки, сделанные для того, чтобы было легче следить за ходом следствия. Возможно, заметки из зала суда…
«Господи, да это же Шёландер! Ведь я работаю на его старом компьютере».
Она щелкнула
«Следовательно, Шёландер сомневался в его виновности».
Как и Давид, если верить Кристеру Бюре. И это было нечто большее, чем просто сомнение.
«Вероятно, он был единственным, кто верил в невиновность Андерссона…»
Почему? Как мог Давид быть уверенным в невиновности Филиппа Андерссона? Что это значило? И почему Филипп Андерссон молчал на суде? Если он был невиновен, то почему не сотрудничал с полицией?
Она открыла сайт национальной организации исправительных учреждений и посмотрела часы посещения в огромной тюрьме Кюмлы: понедельник — пятница с девяти до пятнадцати; по субботам и воскресеньям с десяти до четырнадцати.
«Блестяще! Открыто каждый день! Вот это сервис!»
Она набрала номер канцелярии тюрьмы и представилась.
— Знаете, — сказала она, — я хочу посетить одного из ваших заключенных, Филиппа Андерссона.
Дежурный надзиратель переключил ее на коменданта, и Анника повторила свою просьбу.
— Это невозможно, — ответил комендант.
— В самом деле? — удивилась Анника. — Почему? Я думала, что вы открыты для посещения ежедневно.
— Да, открыты. Триста шестьдесят пять дней в году, за исключением високосных годов, когда мы открыты триста шестьдесят шесть дней в году.
— Так почему я не могу приехать?
— Мы будем рады принять вас у себя, — весело и одновременно устало сказал комендант. — Но репортеров касаются те же правила, что и простых смертных. Заключенные должны подать прошение о свидании или о телефонном разговоре с определенным человеком, указав его полное имя, почтовый адрес и номер удостоверения личности. Кроме того, они должны указать, какое отношение имеют к этому человеку. Мы проверим прошение, выясним подноготную предполагаемого посетителя. После этого информируем заключенного о том, удовлетворена или отклонена его просьба, или о том, что посещение может проходить только в присутствии надзирателя. Потом заключенному предоставляется право вступить в контакт с посетителем и договориться с ним о времени свидания, которое они согласуют с нами.