«Джон Ферье Из Солт-Лейк-Сити. Умер 4 августа 1860 года»

«Джон Ферье

Из Солт-Лейк-Сити.

Умер 4 августа 1860 года»

Значит, еще крепкий, полный сил старик, которого Хоуп оставил совсем недавно, теперь был мертв и лежал в этой могиле. Безумными глазами охотник посмотрел вокруг, нет ли рядом второй могилы, но ничего похожего не увидел. Выходит, Люси схватили и повезли обратно, чтобы отправить в гарем одного из сынков старейшин. Подумав об этом и о том, что он бессилен помешать этому, Джефферсон Хоуп пожалел, что не лежит рядом со старым фермером в темной могиле.

Но снова деятельная натура взяла верх над апатией, которую рождает отчаяние. Что ж, когда у тебя отнимают все, остается одно – месть. Джефферсон Хоуп был безгранично терпелив, настойчив и мстителен. Очевидно, он перенял эти качества у индейцев, среди которых жил. Стоя над потухшим костром, он почувствовал, что заглушить его горе может только страшная и безжалостная месть, исполненная его собственными руками. Отныне, решил Хоуп, вся его сила воли и неудержимая энергия будут направлены на это. С побледневшим суровым лицом он вернулся к тому месту, где бросил добычу, потом раздул тлеющий огонь и поджарил себе мяса, ровно столько, чтобы хватило на несколько дней. Завернул его в узел и, даже не отдохнув, пошел обратно в горы по следам ангелов мести.

Пять дней Джефферсон Хоуп, сбивая ноги в кровь, шел по горным ущельям, которые еще совсем недавно преодолевал в противоположном направлении верхом на лошади. По ночам он находил укромное место и ложился прямо на голые камни, чтобы на несколько часов забыться сном, но всегда просыпался и продолжал путь намного раньше рассвета. На шестой день он достиг Орлиного ущелья, с которого началось их злополучное путешествие. Отсюда уже были видны дома Святых. Превозмогая смертельную усталость, Хоуп оперся на ружье, поднял яростно сжатый кулак и погрозил безмолвному городу, широко раскинувшемуся в долине внизу. Присмотревшись повнимательнее, охотник увидел, что на главных улицах вывешены флаги и другие символы торжества. Задумавшись над тем, что бы это могло значить, он услышал цокот копыт и увидел приближающегося всадника. Когда всадник подъехал настолько, что можно было различить его лицо, Джефферсон Хоуп узнал в нем мормона по имени Каупер, с которым не раз работал, поэтому окликнул его, думая разузнать что-нибудь о судьбе Люси Ферье.

– Я Джефферсон Хоуп, – сказал он. – Ты должен меня помнить.

Мормон воззрился на него в полном недоумении… И действительно, трудно было узнать в этом изможденном, грязном путнике с совершенно белым лицом и горящими глазами молодого жизнерадостного охотника, каким когда-то был Джефферсон Хоуп. Однако когда Каупер наконец-то удостоверился, что перед ним действительно стоит Хоуп, его изумление превратилось в испуг.