— Ага, наконец-то дошло! — воскликнул Ребус. — Мы с твоим хозяином знакомы очень давно. — Он указал пальцем на одну из множества дверей, выходивших в прихожую. — Это гостиная, и там я его подожду.

Ребус хотел пройти мимо атлета, но его остановила упершаяся ему в грудь растопыренная пятерня.

— Он занят, — объяснил телохранитель.

— Трахается с кем-то из своих курочек, — догадался Ребус. — А это значит, что я могу пару минут побродить — ведь обычно ему требуется не больше двух минут, чтобы закончить дело. — Он пристально посмотрел на руку, свинцовой тяжестью давившую ему на грудь. — Ты уверен, что тебе это надо? — Ребус встретился взглядом с телохранителем. — С этой минуты каждая наша встреча, — произнес он вполголоса, — будет фиксироваться в моей памяти… и поверь мне, сынок, — хотя некоторые могут рассказать тебе о моих просчетах, — у меня есть целая пригоршня медалей, полученных за злопамятность.

— А также приз за умение явиться в самый неподходящий момент, — раздался хриплый голос сверху.

Ребус увидел Верзилу Гора Кафферти, спускавшегося по лестнице и на ходу завязывавшего пояс широченного махрового халата. Остатки волос на его голове стояли дыбом, лицо было багровым от усилий.

— За каким чертом тебя сюда принесло? — рявкнул он.

— Больно шаткое у тебя алиби, — заметил Ребус. — Телохранитель да подружка, которую ты, наверное, пригласил с почасовой оплатой.

— Да на кой ляд мне алиби?

— Как будто не знаешь! Одежда-то, поди, уже в стиральной машине? А кровь смыть не так-то легко.

— Что за чушь ты несешь!

— Гарет Тенч убит, — объявил Ребус. — Заколот ножом в спину — а это твой излюбленный способ. Хочешь обсуждать это в присутствии охранника или, может, пройдем в гостиную?

На лице Кафферти не дрогнул ни один мускул. Глаза казались двумя маленькими черными ямками, губы вытянулись в узкую прямую полоску. Сунув руки в карманы халата, он чуть заметно кивнул, подавая знак телохранителю. Тот опустил руку, и Ребус прошел вслед за Кафферти в огромную гостиную. Под потолком сияла хрустальная люстра, в эркере блестел кабинетный рояль, по обе стороны от него возвышались гигантские колонки, а на полке стояла стереосистема с самыми последними наворотами. Развешанные по стенам современные картины поражали мешаниной цветов. Над камином в рамке красовалась суперобложка книги Кафферти. А сам он, повернувшись спиной к Ребусу, склонился над баром.

— Виски? — спросил он.

— Почему бы и нет? — ответил Ребус.

— Ты говоришь, ножом в спину?

— Три удара. Возле центра Джека Кейна.

— В своем округе, — заметил Кафферти. — Грабители переусердствовали?