— Старший суперинтендант Темплер?… — негромко сказал он. — Прошу вас…

Джилл выступила вперед, и полицейские немного расслабились.

— Пожалуйста, не думайте, что это все! — громко сказала Джилл. — Произошла серьезная утечка служебной информации, и нам надо подумать, что делать с последствиями. Во-первых, никто не должен разговаривать с посторонними на служебные темы, не проконсультировавшись предварительно со мной. Надеюсь, это ясно?…

В ответ раздался согласный гул множества голосов.

— Во-вторых…

Джилл говорила еще долго, но Ребус ее не слушал. Ему не хотелось слушать и Карсвелла, но это оказалось почти непосильной задачей. Речь заместителя начальника полиции произвела на него впечатление — Ребус не мог этого не признать. Особенно удался Карсвеллу образ вредного садового крота, не вызвавший ни одной улыбки, несмотря на всю его очевидную комичность.

Слушая Карсвелла, Ребус все внимание направил на окружавших его людей. Чувства Джилл Темплер и Билла Прайда были более или менее ясны. Для Билла дело о смерти Филиппы Бальфур могло стать превосходной возможностью отличиться, для Джилл это и вовсе было первое расследование в качестве старшего суперинтенданта… Скандал был нужен обоим как зайцу пятая нога. В целом же Ребуса мало интересовало, что чувствуют и чего боятся начальники.

Шивон Кларк была ему гораздо ближе. Речь Карсвелла она выслушала с напряженным вниманием и, возможно, извлекла из нее кое-какие уроки. Это было на нее похоже — она всегда стремилась узнавать что-то новое.

Грант Худ был еще одним человеком, который в случае скандала терял многое, если не все. Его лицо и фигура выражали крайнее уныние, и даже руки он сложил на груди так, словно готовился защищаться от ударов. Положение его было незавидным. В случае утечки информации первое подозрение всегда падало на сотрудников пресс-отдела. Именно они теснее всего общались с журналистами, вращаясь в мире, где неосторожно сказанное слово, пьяная похвальба или дружеский разговор после плотного ужина могли обернуться бедой. Но даже если Грант был ни в чем не виноват, его положение все равно оставалось незавидным. Чтобы минимизировать последствия, Джилл нужен был опытный пресс-секретарь, умеющий подчинить себе журналистов и заставить их плясать под свою дудку, даже если для этого ему пришлось бы раздавать своеобразные взятки в виде обещаний эксклюзивной информации относительно будущих результатов расследования. Грант пока подобным опытом не обладал и, таким образом, становился в лучшем случае бесполезной фигурой, которой можно было легко пожертвовать.