Возвращаясь к себе наверх, она немного уменьшила дефицит сахара в крови, отъев марципана с торта еще в лифте. Тут же она поняла, что не успеет домой вовремя и не приготовит ужин Юхану.

Когда Жанетт вошла в кабинет, Хуртиг как раз положил трубку.

– Ну? Как разговор? Что она сказала?

– Девочек звали Ханна Эстлунд и Йессика Фриберг. Личные дела придут сегодня вечером.

– Отличная работа, Хуртиг. Как думаешь, у кого-нибудь из них может не хватать безымянного пальца?

– У Фриберг, Эстлунд или Бергман? А почему не у Мадлен Сильверберг?

Жанетт развеселилась.

– Есть, конечно, мотив, и он касается ее отчима, но я не вижу прямой связи с Фредрикой Грюневальд, кроме того, что она ходила в ту же школу, что и Шарлотта Сильверберг.

– Ладно. Но этого недостаточно. Что еще сказала Седер?

– Что Генриетта Нордлунд вышла замуж за адвоката Вигго Дюрера. Погибла в прошлом году. Сбивший ее водитель скрылся с места аварии. Я хочу, чтобы ты проверил этот случай в полиции Сконе, а потом возвращайся ко мне.

Хуртиг только молча кивнул в ответ.

– И последнее, но тоже важное… Во время ритуала посвящения Фредрика Грюневальд подала Ханне Эстлунд, Йессике Фриберг и Виктории Бергман собачье дерьмо. Надо что-нибудь добавлять?

– Нет, спасибо, пока достаточно. – Хуртиг вздохнул, и у него вдруг сделался очень усталый вид.

День был долгий, конца ему не предвиделось, и физиономия Хуртига вызвала жалость у Жанетт.

Не имеет значения, насколько он устал, подумала она. Он не сдастся.

– Кстати, как отец?

– Папа? – Хуртиг потер глаза и как будто повеселел. – Ну, помимо случая с газонокосилкой, ему ампутировали несколько пальцев на правой руке. А сейчас он лечится пиявками.

– Пиявками?!

– Да, они не дают крови свертываться после ампутации. Эти маленькие благодетели спасли ему один палец. Угадай какой?

Настала очередь Жанетт прийти в замешательство.