Гнедые лошади за забором резво бегали. Проктер немного посмотрел на них, а потом обернулся к Альваресу:

– Поезжайте домой. Поезжайте домой и поспите.

Руль своего «доджа» Альварес сжимал так, что костяшки пальцев побелели. Его взгляд был устремлен вперед, на дорогу, но мысли были далеко. Злость в его душе заставляла его сердце биться чаще, а ноздри раздуваться с каждым глубоким вздохом. Он ехал не меньше часа, а возможно, и все два. Ехал бесцельно, проезжая одни и те же приметные места, пересекая одни и те же перекрестки, кружа по местности и уговаривая себя, – пытаясь уговорить, – не наделать глупостей.

Однако это не помогало. Чем больше он думал, тем больше злился, пока не повернул направо там, где до этого трижды поворачивал влево. Через двадцать минут он притормозил у большого дома в колониальном стиле, где жил несомненный мерзкий предатель. Место было совершенно очаровательным, и Альварес подумал, сколько же долларов было в него вложено сверх тех, что платил хозяину Дядя Сэм. Судя по двум машинам на подъездной дороге, Фергусон был дома.

Альварес остановил машину на другой стороне дороги, за несколько зданий от нужного особняка, заглушил двигатель и отрегулировал зеркало заднего вида так, чтобы видеть подъездную дорогу к дому Фергусона. Он посмотрел на часы и решил, что долго ждать не придется.

В любом другом месте Альварес уже уснул бы, но злость, возбуждение и целеустремленность не давали усталости взять верх. Всего через десять минут приехал некто на «форде» песочного цвета и остановился на той же стороне дороги, что и Альварес, чуть впереди него. Альварес видел, что тот тоже регулирует свои зеркала.

Отлично. Альварес боялся, что Проктер будет действовать недостаточно оперативно, но тот позвонил и послал человека следить за домом Фергусона очень быстро. Теперь Альваресу не удастся выбить дверь Фергусона и пригрозить пристрелить его, если тот не выложит все начистоту.

Выждав минуту или две, Альварес завел двигатель. Он видел, что парень в «форде» заметил его, и понимал, что тот доложит о нем. Возможно, что за эту самодеятельность Проктер угостит Альвареса дерьмом, но он за сегодня уже так наелся дерьма, что некая добавка покажется чем-то вроде десерта.

Альварес направился в Вашингтон, ведя машину с превышением скорости, и доехал довольно быстро. Он и здесь встал на другой стороне улицы от дома, где жил Сайкс, и отрегулировал свои зеркала так, чтобы видеть этот дом. Сайкс жил на четвертом этаже здания из бурого песчаника, где стоимость жилья была намного выше той, которую мог позволить заработок Сайкса. Альварес знал, что родители Сайкса были состоятельными людьми, и поэтому не собирался обвинять парня в предательстве лишь из-за стоимости его жилья.