Над головой Виктора просвистела пуля. Он влез в машину и захлопнул дверь. Внутри машина была еще хуже, чем снаружи. Сиденья потрескались, в нескольких местах из трещин вылезала набивка, все было в пыли. Виктор глянул направо и увидел, что через стоянку спешит убийца, перезаряжая на ходу пистолет.

Виктор пригнулся, включил первую передачу и дал газу. Окно пассажирской двери разнесла пуля, разбрызгав осколки. За ней последовали другие, влетая в разбитое окно, врезаясь в стенки кузова.

Не выпуская руль, Виктор перезарядил пистолет. Последняя обойма. Пятнадцать патронов. «Не так уж плохо, – подумал Виктор. – Не завидую тем, кто попытается меня преследовать».

Рид посмотрел, как джип уходит за пределы досягаемости, опустил оружие и огляделся в поисках транспортного средства, подходящего для преследования Тессеракта. Вокруг было несколько машин, в большинстве – старых седанов, слишком маломощных, чтобы угнаться за джипом, и не имеющих полного привода, который позволил бы быстро ехать по ухабистым улицам Танги. Злость грозила прорваться сквозь его внешнюю невозмутимость. Тессеракт опять ушел, и Рид снова негодовал, что его искусство потерпело неудачу. Ему требовалась внутренняя реабилитация, которую могла дать только кровь.

Он услышал голоса русских, глянул в их сторону и увидел, что из пожарной двери выходят несколько человек, вооруженных «Бизонами». Видно было, что они жаждут расправы. Один из их товарищей лежал перед ними мертвым. Русские выбежали на улицу, и Рид припрятал пистолет у бедра, изображая потрясенного случайного зрителя. Они кричали на местных жителей, но танзанийцы не понимали их, а они в свою очередь не понимали, что танзанийцы говорили им. Четверо из них были похожи, как близнецы. Спецназ, предположил Рид. Он очень уважал хорошо обученных и очень смелых русских спецназовцев, считая, что они не уступают английским и американским. Пятый был, несомненно, командиром, но не военным. Вероятнее всего, из ГРУ или СВР. Именно его Тессеракт бросил на Рида, и именно его Рид подстрелил.

Рид отвернулся. Не стоило рисковать быть узнанным, сколь бы маловероятным это ни было. Офицер приказал своим людям сесть в машины и продолжать преследование. Они разделились на две пары и умчались, а он остался. Он прислонился к стене, прижимая руку к груди. Раз пуля в грудь не убила его, значит, на нем был бронежилет. К счастью.

Рид быстро пошел прочь от этого места, а когда ушел из поля зрения русского, побежал. Он лавировал между пешеходами, огибая отель, пока не примчался к главному входу. Вдоль всего полукруга подъездной дороги стояли машины. У него не было времени ни взламывать замок, ни добывать ключи. К счастью, этого и не требовалось. К дверце «лендровера», явно содержащегося в хорошем состоянии, подходил мужчина.