Кийан наблюдает за ними со стороны ястребиным взором – все как в тот раз…

Йоханссон сильнее сжимает рукоятку ножа, но она скользит во влажных от крови пальцах.

Брайс повторяет выпад.

Йоханссон парирует, на секунду они оказываются лицом друг к другу, но этого недолгого обмена взглядами достаточно. Нож вылетает из руки Йоханссона и падает в дальнем углу комнаты. Его кулак застывает в воздухе.

Брайс тяжело дышит, прижимая свободную левую руку к шее. Когда он ее убирает, на пальцах видна кровь.

– Я сдеру с тебя кожу, – шипит он, на лице уже нет улыбки.

Брайс третий раз пытается нанести удар. Йоханссон падает, и Брайс наваливается сверху, хватая за волосы.

– Сначала я сломаю тебе челюсть, а потом отрежу язык, – хрипит он и заносит над головой сжатый в руке нож…

Затем глаза Брайса распахиваются и становятся стеклянными.

Йоханссон лежит на полу, пытаясь вдохнуть, когда боль отступает.

Брайс рядом, лицом вниз, голова повернута в сторону Йоханссона. Глаза его открыты, и он еще дышит, но уже с трудом. Нож…

Рукоятка ножа Йоханссона торчит из его спины, лезвие вошло в кишечник, отчего в комнате пахнет дерьмом.

Бледный Райли опускается перед ним на колени. Он воевал и не раз убивал; неужели забыл, как это бывает?

– Вот так вот, ублюдок, – говорит он.

Шатаясь, Йоханссон поднимается на ноги. Чтобы выйти, ему надо пройти мимо Кийана, который по-прежнему стоит, опершись на трость, и смотрит на Райли.

– Я частенько задумывался над тем, кто же заставит его остановиться, – тихо произносит он, когда Йоханссон подходит к нему, и поднимает на него глаза. – Думаешь, я ждал тебя? О, я был уверен, у тебя не получится. – Кийан переводит взгляд на Райли. – Не то что у него.

Брайс по-прежнему лежит на полу с открытыми глазами. Он еще дышит, но уже хрипит. К нему никто не осмелился подойти.

– Полагаю, ему нужен врач, – произносит Кийан несколько равнодушно.