Первый Костюм улыбается почти смущенно.

– Смею заметить, мы работаем для того, чтобы скрыть более существенные дела.

– Вам что-то известно о Ноксе? – холодно спрашивает Пауэлл.

Когда Костюмы уходят, шеф поворачивается к Пауэллу:

– Мы не могли предположить, как далеко она способна зайти. – Это единственный комментарий, сделанный им в адрес Лисон.

«Могли», – думает Пауэлл, но предпочитает промолчать. Он и сам этого не увидел.

– И что нам теперь делать? – продолжает шеф. – Полоскать грязное белье прилюдно? У нас нет возможности управляться с такими ситуациями. Неужели Нокс не понимает?

– Нокс хочет, чтобы Дэниел Фенти остался чист. Его родителям за шестьдесят, когда он пропал, они безо всяких иллюзий пришли к выводу, что он стал предателем. Поэтому мы должны сказать им правду.

– И о том, что он умер?

– Не знаю. – Аргументы сменяют друг друга в его голове. Родителям нечего отдать для похорон. Тело не было найдено в окрестностях дома Девлина. И что удастся выиграть от открытия правды о тех четырех днях, что Фенти провел в доме Девлина, умоляя Кэтрин его убить? Возможно, это тот случай, когда ложь будет во спасение: дать родителям шанс верить, что их сын жив и настанет день, когда он вернется домой…

– Но что касается его чистого имени. – Пауэлл замолкает. – О его непричастности должны узнать все.

– Бог мой, – вздыхает шеф. – А если мы этого не сделаем?

– Тогда Нокс все выложит. Все. Через час это будет на тысячах сайтов в Интернете. Тогда мы потеряем Нокса. На наше счастье, он может уйти к американцам. А если нет? – Ответ повисает в воздухе.

– И откуда Нокс об этом узнал? – Шеф пристально смотрит на Пауэлла. – Только ничего не говори мне об утечке.

– Я все проверю. – Пауэлл не стал добавлять, что, похоже, Ноксу известно даже то, что неизвестно им. Но это лишь предчувствие, ему не стоит доверять.

– Я думал, мы не станем выносить сор из избы.

– Либо так, либо Нокс сообщит все, что знает. Со всеми подробностями. Так, по крайней мере, мы можем контролировать процесс. И еще получим кое-что взамен.

– Полагаешь, это будет настолько выгодно? – спрашивает шеф.

Пауэлл молчит. Его мысли внезапно уносятся на двенадцать часов в прошлое: он сидит в темной комнате с капюшоном на голове и слушает искаженный механический голос – который навсегда останется в его памяти как голос Нокса, – сообщающий ему условия сделки.