Люка успокоился, дышал ровно и тихо, слушал внимательно. За маленьким окном по-прежнему мела метель.

– Итак, мой отец работал на «Кристоме», мать вела хозяйство, мы жили в скромном доме в предместье… Как у меня в мозгу возникла идея, что они были учеными? Что мы жили в большом доме в Монмирае? Зачем я обманывал себя?

– Болезнь, Люка. Несколько лет назад у вас диагностировали одну из форм паранойи, усугубленную затворничеством. Работа на заправке не решала проблемы: ночь, одиночество, недостаток общения… Вы самоизолировались и десоциализировались. Бывшая подружка не раз пробовала вытащить вас из кокона, а в прошлом году заставила принять участие в охоте за сокровищем. В роковой охоте. Вы в тот момент представляли собой бомбу замедленного действия. У вас, говоря языком психиатров, случился приступ острого бреда. Гром среди ясного неба, если хотите, когда человек ничего не контролирует и способен на худшее.

Она налила воды и помогла ему попить, сделала несколько глотков из своего стакана и продолжила:

– Когда вы совершили то ужасное злодеяние, разум замаскировал правду, спрятал ее в дальний уголок мозга, чтобы защитить вас. Воспоминания о том, что случилось в горном шале, были недоступны. Жандармы обнаружили вас сидящим на снегу у стены дома. Вы ничего не понимали и не помнили. Психическое заболевание осложнилось, вы «окуклились», поверили в заговор против родителей и себя самого. В вашем воображении мать с отцом превратились в блестящих исследователей, носителей великого знания. Продолжение вам известно. Мы четыре месяца безуспешно лечили вас в моей клинике, потом вы попытались повеситься. В палате, где лежали. Вас вынули из петли и спасли – от смерти, но не от комы. В тот самый момент, когда вы балансировали на грани двух миров, мозг начал генерировать историю об Илане Дедиссете, бесстрашном искателе истины.