Коломба обернулась. Данте все так же мрачно стоял, прислонившись к застекленной двери.

– Что ты будешь делать?

Он оглядел подъезд, покусывая надетую на больную руку перчатку. Теперь, когда таймер выключил верхнее освещение, холл казался еще менее гостеприимным. Но его все-таки очень интересовало, что скажет Ровере.

– Дай мне минутку, чтобы перевести дух. Без меня не начинайте.

– Тогда пошевеливайся, – бросила ему Коломба, догоняя Ровере. Тот уже поворачивал в замке ключ.

– Я предпочел бы, чтобы господин Торре при нашем разговоре не присутствовал, – сказал он.

– Ваши предпочтения меня больше не волнуют. Давайте же проходите, – приказала Коломба.

Ровере распахнул дверь. В темноте квартиры блеснула электрическая искра. Почти белоснежный, ослепительно-яркий проблеск призраком отпечатался на сетчатке. Вспышка была последним, что увидела Коломба перед взрывом.

22

Взрыв отбросил Данте на тротуар. Придя в себя от кратковременной контузии, он обнаружил, что усыпан осколками стекла, однако на нем самом не было ни царапины. Дом погрузился во тьму. Четыре нижних этажа остались без оконных стекол. Из некоторых проемов валил густой жирный дым.

«Бомба, – ошеломленно подумал он, пытаясь подняться на ноги. – Это была бомба».

Выла и пищала сигнализация припаркованных автомобилей. Из окна соседнего дома что-то неразборчиво кричал мужчина. Данте осторожно оперся больной рукой на покрытый осколками тротуар, но, не подхвати его прохожий, он поскользнулся бы и упал.

– Вы в порядке? – спросил мужчина.

Данте не обратил на вопрос никакого внимания. Вокруг собралось человек десять. Все щелкали камерами мобильников и куда-то звонили. Он протиснулся к входной двери. Подъезд заволокло дымом. Ничего было не разглядеть.

«КоКа внутри», – все еще не оправившись от шока, подумал он.

Из-за завесы дыма показалась заходящаяся от кашля пожилая пара в пижамах.

Данте преградил им дорогу.

– На лестнице находилась женщина. Высокая, темноволосая. Видели ее? – невнятно от волнения проговорил он.

Мужчина прочистил горло.

– Слишком темно! – сказал он. – И все в дыму…