– Ли Кью, – прошептала она так тихо, что я едва ее расслышала.

– Ли Кью? Кто это?

– Он из села, соседнего с нашим. В провинции Фуцзянь.

Девушка плохо владела кантонским диалектом, но я подумала, что это было неплохой инициативой с ее стороны – стараться освоить этот диалект, точно так же, как взять себе американское имя. Все диалекты китайского языка используют на письме одни и те же иероглифы, но произносятся они по-разному. Большинство нынешних иммигрантов происходят из провинции Фуцзянь, а не из южнокитайской области Гуандун, как в мое время. И язык у них другой – фуцзяньский диалект. Многие владеют и северокитайским, мандаринским наречием, но он в Чайнатауне используется достаточно мало и редко. Эти новые иммигранты могут получить только самую грязную работу, пока не выучат либо кантонский, либо английский. Большинство выбирает английский, потому что он проще, ведь кантонский диалект очень сложный, его трудно усвоить. Эта Сара, решила я, должно быть, девушка очень трудолюбивая, она рассчитывает достичь большего; к тому же она, кажется, умненькая.

– Ли Кью нехороший человек, – снова заговорила Сара, чуть поежившись. – Думай, что раз я из Фуцзянь, то я ему близкий подруга. Рассказывал мне разный вещи, про который я не хочу слушать.

– Какие вещи?

– Хочет произвесть впечатление, чтоб я думала, какой он крупняга. Но он совсем не крупняга, просто мерзкий. Стал работать в «Суит Тейсти Суит», только чтоб узнать всякий вещь про богатый владелец. Говорит, богатый владелец и его сделает богатый. Говорит, иди со мной, будем богатый вместе.

– А вы знаете, что именно он задумал?

– Нет. Но после вчера Ли Кью не приходит на работу.

Потом Фэй Ди позвала меня в свой кабинетик позади торгового зала и показала фотографию Ли Кью – она имелась в его личном деле. Я спросила его адрес.

– Я не могу это сделать, – прошипела Фэй Ди. – Меня за это уволить могут!

– Вы управляющая. Если Лим Сяо не заявится сюда лично, кто же вас уволит? Но Лим Сяо сейчас занят совсем другими делами.

Я старалась говорить убедительно. Очень часто при расследовании следователь должен убеждать людей делать то, что им, вероятно, очень не хотелось бы делать.

Качая головой, Фэй Ди быстренько написала несколько китайских иероглифов на обороте кассового чека.

Как оказалось, Ли Кью проживал в разваливающемся доме на Ист-Бродвей. Стоя напротив и разглядывая его, я пришла к выводу, что не могу сказать, будто мне нравится состояние, в каком он пребывает. Видимо, им владели гонконгские китайцы. Они из тех инвесторов, что не слишком заботятся о состоянии своих домов. Я не принадлежу к тем, кому нравится говорить другим людям, что им следует делать, но гонконгским китайцам следовало бы уехать обратно в Гонконг, забрав с собой свои денежки.