Недели планирования Кайла ничуть не успокоили. Он снова посмотрел на часы: они торчали у ворот уже двадцать минут. Двадцать минут назад вылезли из грузовика, припаркованного за пределами обзора камер. Джед «выдвинулся на позицию» один.

– Нас всего трое, Макс. Ну как так? Ты не мог нанять какого-нибудь гопника для грязной работы?

– Придержи язык, Кайл. Я больше никогда не подвергну опасности невинного, как раньше.

– Да ты прям святой.

Главное, Дэн был жив, и полиция пока не приехала. Кайл попытался высмотреть в деле еще какие-то положительные стороны, но не нашел. Он нервничал, потел и не был уверен, что сможет вынести зрелище еще одного Кровавого друга. Перед глазами мелькали изображения Царства дураков, а еще существа в Холланд-парке, жутких стен амбара в Сен-Майенне, тощее создание, рыскающее вокруг его кровати в Сиэтле, еще одно, бегающее на четвереньках по квартире… Он чувствовал, что у него кончаются силы. Надо было поесть нормально, а не перебиваться сухими тостами в «Дэннис».

– Сколько времени это займет? Что там Джед говорил?

Макс промолчал.

Где-то в семь утра они выехали из мотеля (ванна в номере все еще была опалена и покрыта коркой из почерневших костей), и Макс сказал, что Джед откроет ворота из сторожки, стоящей у дома. Нужные коды безопасности они купили «за хорошие деньги» у обиженного охранника, которому Чет перестал платить. Джед проник в поместье несколько месяцев назад и наконец подкупил человека, обладавшего всей нужной информацией. Охранная фирма уже сняла камеры и датчики движения, а также забрала с собой собак. Сам особняк должны были продать с торгов в ближайшие шесть недель. «Разведка» Джеда показала, что в особняке не осталось никого, кроме больного Чета, которого никто из охранников никогда не видел, и двух старух, одетых как монашки в красных рясах. Иногда они выбирались из дома, чтобы посидеть и поговорить по телефону, но ненадолго.

Однако источник Джеда, как и его коллеги, никогда не видел ребенка. Бывшая жена-супермодель время от времени приезжала в особняк, наверное так реализуя свое право на посещение, и охранники полагали, что она навещает своего сына.

Макс полагал, что, когда Чет умрет, ребенок вернется к своей богатой матери в Санта-Барбару, долги отца к нему не перейдут, и он вырастет в роскоши. Хотя в глубине души Кайл все еще не верил в теорию Макса, но не мог не признать, что при таком варианте будущее Катерины в новом теле сложилось бы как нельзя лучше. Если уж начинать все сначала, есть варианты и похуже, чем жить в Санта-Барбаре с моделью. Тем более что можно довести ее до самоубийства и унаследовать тридцать миллионов долларов, которые она стрясла с Чета после развода. Возможно, Чет считал, что просто дал ей деньги в долг.