Спаркс уселся возле нее на диван, развернувшись к ней лицом, чтобы полностью завладеть ее вниманием, и принялся осторожно ее обхаживать. Зара Зальмонд с доктором Флер Джонс, обмыслив хорошенько ситуацию, в один голос предложили для начала подпустить немного лести, дабы Джин почувствовала собственную значительность и обрела способность принимать самостоятельные решения.
– Вы, Джин, были такой надежной опорой для Глена. Всегда готовой его поддержать.
На комплимент она моргнула:
– Я была его женой, и он на меня полностью полагался.
– Тяжело, должно быть, вам порой приходилось, Джин. Еще бы, такой груз на своих плечах нести!
– Да я с радостью его несла. Я ведь знала, что он ничего не совершил, – сказала она. От многократных повторений в ее стандартном ответе слышалась одна глухая пустота.
Детектив поднялась на ноги, огляделась:
– Пока что никаких открыток с соболезнованиями?
– Да я и не жду ни от кого. Обычные лишь письма с оскорблениями, – ответила Джин.
– Где пройдут похороны, Джин? – осведомился Спаркс.
У двери показалась мать Глена Тейлора, определенно подслушивавшая их разговор в прихожей.
– В крематории, – ответила она. – Устроим просто тихое семейное прощание. Верно, Джин?
Та кивнула, о чем-то задумавшись.
– Как считаете, пресса туда не заявится? – спросила она. – Этого бы я уже не вынесла.
Мэри Тейлор присела на подлокотник дивана возле невестки, погладила ее по волосам.
– Мы справимся, Джинни. Уже столько мы всего перенесли. Может, хоть теперь они оставят тебя в покое.
Реплика эта явственно предназначалась двум детективам, мешающимся у них в гостиной, равно как и ожидавшим снаружи газетчикам.
– С восьми утра уже пороги обивают. Я сказала им, что Джин слишком расстроена, чтобы с ними говорить, но они все равно идут и идут. Я считаю, ей было бы лучше хоть ненадолго поехать ко мне, но она хочет остаться дома.
– Здесь Глен, – просто отозвалась Джин, и Спаркс поднялся, чтобы уйти.