Светлый фон
Вернувшись в университет, я стал задумываться о быстротечности жизни. Как это несправедливо и жестоко! Василь Хома рассказал мне, что Ирина сумела передать ему трактат и он не знает, как поступить. С трудом удалось убедить его не уничтожать трактат. Я стал брать уроки санскрита у «бывшего», работавшего в университете, обращаясь к нему за помощью в переводе. Арест Василя Хомы и то, что Варфоломей Бортников ушел на фронт, казалось, сделали меня единственным хозяином трактата. Но это оказалось не так. Илья, сын Бортникова, про тайник узнал и все время крутился возле него. Во время оккупации ко мне пришел эсэсовец, стал угрожать и требовать магический трактат. И снова меня обуяли страх и жажда жизни любой ценой! Эсэсовец оказался местного розлива, Аверкий Гаврилюк, с ним удалось поладить — он сам был не прочь приобщиться к бессмертию. Мы стали компаньонами, он нашел для меня и своего сына безопасную квартиру, помогал продуктами. Поняв, что война идет к не такому концу, как он рассчитывал, Гаврилюк дезертировал. Аверкий был нетерпелив в ожидании эликсира бессмертия и проведения магического ритуала. Если бы он знал, что для этого потребуется долгих восемь лет! Его арестовали и казнили. Спрятавшись в толпе, я видел, как тронулся грузовик под виселицей, на нем было двое: Аверкий и немец в эсэсовской форме. На протяжении долгих минут они «танцевали» в воздухе, а затем, успокоившись, вытянулись в струнку. Их не снимали несколько дней, под висельниками бегала ребятня и бросала в них камни. Впоследствии сын Аверкия связался со шпаной, и больше наши пути не пересекались.