Пальцы сжимают телефон, Джейкоб все еще на линии. Издалека доносится его встревоженный голос, сливающийся с бормотанием волн.

Разделенные прошлым, мы смотрим друг на друга. Передо мной столько вариантов. Если я позволю Айле уйти, все будет кончено.

В голове крутятся вопросы Джейкоба. Она в курсе, что это неправда? Расскажешь ей?

Я вспоминаю, как семь лет назад мы с Айлой стояли у берега, взявшись за руки, и ждали наших мальчиков. Все это время правду знали только два человека: я и Джейкоб. Теперь, когда сын хочет услышать ответ, а Айла хмуро смотрит в мою сторону, меня вновь охватывают воспоминания.

Я протираю окно влажной тряпкой, чтобы избавиться от соленых потеков. С террасы доносится топот ног: ребята влетают в дом, и Марли сбивает тазик с водой.

– Простите! – извиняется он, отходя от растекающейся лужи.

– Мощный удар! – смеется Джейкоб.

Я считаю до трех и улыбаюсь.

– Ничего страшного. Пол тоже надо помыть.

Накрываю лужу пляжными полотенцами.

– Проголодались, наверное?

– А можно мне «сникерс»? – просит Джейкоб, заглядывая в холодильник.

– После обеда. Как только закончу с окнами, сделаю вам бутерброды. Идите поиграйте еще минут пятнадцать. Я вас позову.

Смеясь друг над другом, мальчики убегают на пляж, а я тем временем вытираю разлитую воду. Вывешиваю полотенца сушиться, снова набираю в тазик воды и домываю окна. Уходит минут двадцать, но результат того стоил – чистые стекла блестят на солнце.

Не знаю, что именно заставляет меня глянуть на море. Какая-то тревога внутри. Я машинально осматриваю берег в поисках ребят.

Но вижу лишь две лопатки, что валяются рядом с песчаной крепостью.

По телу проходит дрожь. Я бросаю резиновые перчатки и выбегаю из дома, не сводя глаз с линии пляжа.

– Мальчики уплыли. Кажется, они в беде, – говорит Диана, показывая мне на две крошечные точки вдали.