Я сижу на полу в гостиной, полностью готовая начать расследование. «Тайна газет Ричарда». Они все еще лежат в моей оливково-зеленой холщовой сумке, прислоненной к ножке кофейного столика, теперь навсегда отмеченного полосой серого лака для ногтей. Я вытаскиваю их наружу и сразу же ощущаю запах Ричарда.

Если бы Шон не обратил мое внимание на даты, сама бы я, наверное, никогда ничего не заметила. А ведь и в самом деле, Ричард приносил с собой именно эту стопку, день за днем, несколько месяцев подряд, с самой первой нашей встречи. Я вглядываюсь пристальнее и вроде бы узнаю фотографии, шрифт заголовков… С каждым разом газеты становились все потрепаннее, уголки все больше загибались, потом понемногу начали отрываться. Но я ничего не видела; мне и в голову не приходило бросить на них более внимательный взгляд. Да и с чего бы? Это ведь просто газеты, обыкновенные, ничем не примечательные, вполне безобидные. Мы каждый день читаем газеты. Откуда было взяться подозрениям? Газеты Ричарда меня совершенно не интересовали. И не заинтересовали бы, если бы не Шон.

Теперь я понимаю, почему он вечно клал на них кепку. Конечно, за много месяцев я могла бы и заприметить, что на первой странице всегда красуется одна и та же статья.

17 апреля 2012 года – дата на самой верхней газете, «Нью-Йорк таймс». Потом идет «Пост» от 3 мая. Все остальные газеты также вышли весной 2012 года. Страницы пожелтели и порвались на сгибах. Поля усеяны пятнами и жирными отпечатками пальцев.

Когда я начинаю листать их, неожиданно натыкаюсь на сделанные карандашом заметки и клейкие листочки, засунутые куда-нибудь в середину. Кажется, в «Дэйли ньюс» и «Нью-Йорк пост» скрываются богатейшие залежи неизвестной пока информации.

Почерк у Ричарда мелкий, кудрявый и местами абсолютно нечитаемый. Нацарапанные наскоро строчки перемежаются пометками, тщательно выписанными печатными буквами. Кроссворды и судоку тоже заполнены информацией. Еще мне встречается несколько отксеренных листов, приклееных поверх газетных страниц. Они содержат какие-то материалы на медицинские темы. А на маленьких клейких листочках иногда попадаются названия лекарств, которые продаются только по рецептам. Они жирно обведены. Здесь масса сокращений, которые я не могу расшифровать. Я собираюсь и готовлюсь узнать все, что здесь написано. Делаю глубокий вдох – и вижу перед собой потрепанные кеды Дэвида.

– Эй. Я закончил с посудой. Чем ты тут занимаешься? – Он опускается на пол рядом, целует меня в лоб и берет в руки экземпляр «Нью-Йорк таймс».

– Вот почему я просила тебя прийти. Это газеты Ричарда. Те самые, что он всегда носит с собой. Во вторник он оставил их у меня на столе, и я взяла с собой домой.