– Из-за твоего дяди тоже погибли девочки, Норин, – проговорила она доверительно. – Ровесницы Маргарет. И у этих девочек тоже есть сестры. И друзья, которые по ним скучают до сих пор.
Рука с фонариком дернулась – и Эвелин наконец удалось разглядеть залитое дождем лицо Норин. По мокрым щекам медленно катились крупные слезы, в глазах была печаль – и что-то еще, от чего Эвелин встревожилась еще сильнее. Это «что-то» было очень похоже на безумие.
Как она могла не заметить этого раньше, когда общалась с Норин в участке и по телефону?! Норин звонила ей, когда шли поиски Лорен и Бриттани. Норин направила ее по следу Дарнела Конвея. А Дарнел сказал, что получил эсэмэску с предложением о встрече на поле, где потом нашли девочек.
– Это ты написала Дарнелу, да, Норин?
Девушка работала в полиции, она умела общаться с копами, знала, как себя держать, и при этом в ней было что-то от наивной маленькой девочки. Эвелин не сомневалась, что она могла выдать себя за двенадцатилетнюю, заставить Дарнела в это поверить и заморочить ему голову настолько, что он помчался на встречу с ней, назначенную на заброшенном поле.
– Отправила Дарнелу эсэмэску, а потом позвонила мне. Ты хотела, чтобы Лорен нашли. – У Эвелин опять проснулась надежда, что Норин стремится снять с себя груз вины. – Ты боялась, что с ней случится то же, что и с Бриттани? Ты старалась ее спасти, правда?
Норин понуро переступила с ноги на ногу, опустив глаза.
– Девочка была неправильная. Но я не хотела, чтобы она умерла.
Эвелин пыталась сохранять бесстрастное выражение лица, как будто обо всем знала с самого начала, когда ехала к дому Фрэнка, чтобы поговорить с его племянницей.
Пока Норин смотрела в пол, Эвелин очень медленно и осторожно переместилась, заняв позицию, удобную для атаки, и напрягла икроножные мышцы, как спринтер на старте. Нужно было только заставить Норин говорить, отвлечь ее, чтобы она немного отвела в сторону пистолет и пуля разминулась с Эвелин в тесном замкнутом пространстве.
– Ты сделала доброе дело, Норин, – сказала она тем же ласковым, успокаивающим тоном. – Ты спасла жизнь маленькой девочки.
Взгляд Норин блуждал где-то за спиной у Эвелин, во мраке. Весь язык тела изменился, голова поникла, девушка как будто ушла в себя, а голос, когда она заговорила, был тоненьким, детским.
– Они всегда уходили. Он их уводил.
У Эвелин замерло сердце и тут же заколотилось в два раза быстрее.