– Эйден Феллон! – прогрохотал свирепый, искаженный мощными динамиками голос. – Вы окружены.
Эйден зажал ладонями уши, но заглушить его не смог.
– Снимите куртку и медленно выходите, в противном случае нам
Эйден оглядел мерзкое помещение, которому предстояло стать его могилой – вполне подходящий мемориал для такого презренного неудачника, как он. Все, что ему хотелось, это еще раз увидеть доктора Грина, сказать, что тот стал ему лучшим в жизни другом, и попросить прощения за то, что он его так подвел.
– Пятнадцать секунд!
Эйден медленно поднялся на ноги и вытер о штаны руки.
– Десять секунд!
Он посмотрел на себя в грязное зеркало и увидел в нем самую жалкую пародию на человека. Глядя в глаза своему отражению, Эйден улыбнулся, дернул короткую веревочку, висевшую у него на груди… и почувствовал, как его поглощает огонь.
– Руш, помогите мне! – поморщилась Бакстер, сильнее прижимая рукав куртки к угрожающей жизни ране.
Где-то вдалеке громыхнул взрыв.
Едва держась на ногах, Руш отошел от Эмили с их умирающим пленником и посмотрел поверх деревьев. Вертолет тут же полетел по направлению к вспыхнувшему в небе рыжему зареву, забрав яркий свет прожектора с собой.
Агент растерянно смотрел в пустоту, не желая признавать, что они проиграли, что у него никогда не было предназначения в жизни… Что никогда не было никакого плана.
Им оставалось лишь ловить снежинки да смотреть, как на землю падает небо.
– Руш! – позвала Бакстер, из последних сил пытаясь остановить хлещущую из раны кровь; ее наушник разрывался от напряженных переговоров. – Руш! Мы ведь не знаем в точности, что там случилось.
– Разве мы могли сделать что-то еще? – спросил он, не поворачиваясь к ним.
Она не знала, говорит он с ней или
Эмили встревоженно смотрела, как он поднимает и опускает пистолет.