– Привет! Видишь? У меня получилось, – сказала я. Не понимаю, что, по его мнению, должно было случиться со мной ночью в его отсутствие. Я спала – и это главное.

Он наклонил голову набок, в глазах у него заплясали озорные огоньки.

– Рад это слышать. Так ты, значит, по мне не скучала?

– Скучала ли я по локтю, который тыкает меня в ребра, ты хочешь знать? Гм, нисколько.

– Спасибо. Весьма польщен, – саркастически ответил Льюис.

Я усмехнулась. Обычный для нас обмен репликами.

– Как бы то ни было, идем на улицу.

Он нахмурился.

– Хочешь подраться?

– Нет, идиот. Бар-бе-кю, – медленно проговорила я.

– В апреле?

Я пожала плечами.

– Тепло же, а у отца много вырезки. – Да и нужен ли повод для барбекю? После заточения в подвале мне нравилось быть на открытом воздухе. Сначала было не по себе: в глазах покалывало, и я чувствовала себя уязвимой, но теперь я не могла нарадоваться свободе, хоть и не хотела оставаться на улице одна.

– Резонно.

– Я сегодня говорила с Майклом.

Льюис замер и нахмурился.

– И что он сказал? Неужели что-то насчет этого говнюка?

Так Льюис называл Клевера, или Колина.

– Да, – прошептала я и продолжила, не обращая внимания на выражение лица Льюиса. – По-видимому, он поддается лечению.

– Гм, – произнес Льюис. – И ты этому веришь?