Личинка встряхнула башкой, отрывая от несчастного клопа очередную порцию мяса, посучила жвалами и стала шумно засасывать ртом белые волокна, словно спагетти. Как ни странно, но клоп тоже еще дышал.

Карен едва переборола стремление немедленно полоснуть личинку мачете. Ей жутко хотелось прикончить эту пакость, но она вовремя взяла себя в руки. Личинка осы — неотъемлемая часть природы. И это не большее зло, чем лев, пожирающий принесенное львицей мясо. Осы — это львы среди насекомых. И от них много пользы, они регулируют численность насекомых, питающихся растениями, — точно так же поддерживают баланс в экосистеме, как и львы. Такие же санитары леса. Но даже при всех их положительных качествах Кинг была решительно против того, чтобы будущая оса съела Рика.

Девушка на цыпочках выбралась из камеры и залезла в следующий тоннель. Покричала в вентиляционное отверстие, развалила стенку, зашла. Уже почти созревшая личинка здесь дожевывала последнюю оставшуюся гусеницу — все остальное уже было съедено.

— Рик! — заорала Карен изо всех сил. Земля вокруг полностью глушила звук. Пленник осы мог быть сейчас где угодно — сверху, снизу, сбоку, да хоть прямо в этой камере где-то спрятан.

В наушниках затрещало.

— Что случилось? — опять спросил Дэнни.

— Не могу найти Рика. Тут настоящий лабиринт.

Кинг взломала еще одну камеру. В ней содержался обмотанный шелком кокон. Сквозь шелк просвечивала еще не родившаяся нормальная оса. Скоро она вылупится сразу взрослой. Когда свет фонарика упал на кокон, оса внутри пошевелилась. Карен быстро ретировалась и завалила за собой выход. Не хватало еще, чтобы ко всему прочему тут разгуливала новорожденная оса. Жало-то у нее взрослое, это и к гадалке не ходи.

— Рик! Это я, Карен! — опять позвала студентка. Затаила дыхание, прислушалась.

В ответ ни звука — лишь мерное чавканье личинок да гулкие удары ее собственного сердца.

Рик Хаттер валялся в одной из камер в кромешной тьме, будучи не в силах ни пошевелиться, ни откликнуться. Жало парализовало его, но все ощущения полностью сохранились. Он чувствовал, как острые камешки на земляном полу вонзаются ему в спину и ноги. Обонял вонь тухлой насекомьей плоти. Личинку, которая обитала в камере, пленник не видел, но прекрасно слышал — жрет что-то с треском и хлюпаньем. Дыхание у него было в норме. При желании он мог поморгать глазами — веки пока вроде слушались. По крайней мере, можно было хоть что-то сделать по собственной воле. Хаттер попробовал пошевелить пальцем, но так и не понял, шевелится тот или нет.

Помощь. Кто-то идет на помощь.