Мужчина отпрянул от женщины.

— Что за?..

Его подруга ответила, что она вроде как увидела что-то странное. Вроде как крошечный человечек на крошечном самолетике. Свет, мол, мелькнул на плоскостях. Человечек вроде визжал. Не, она совершенно четко слышала — визжал, как комары зудят, и моторчик зудел тоже. И рот его приоткрытый видела, и выпученные глаза… Просто невероятно. Прямо какой-то сон наяву.

— Жуткие какие тут жуки, Джимми, — сказала женщина.

— У них здесь, на Гавайях, и летающие тараканы есть. С крыльями.

— Пойдем-ка лучше внутрь.

Когда взабаламученный воздух вокруг немного угомонился, Дэнни вновь кое-как обрел контроль над машиной. Теперь он летел вдоль Калакауа-авеню, поглядывая сверху вниз на запрудившие ее толпы полуночников. Заметил, что микроплан перестало валять с боку на бок. Скорость самолетика уже превышала скорость ветра — наконец-то хоть какой-то прогресс! Мино выполнил крен, подвернул нос к северо-востоку и полетел вдоль пляжа Вайкики — прямиком на Бриллиантовую Голову.

Теперь, всматриваясь в знакомый силуэт конического пика, который выглядел отсюда примерно так же, как с земли, и четко вырисовывался в лунном свете, студент отыскал наконец и мигающий огонек. Зажжется — потухнет. Темнота. Зажжется — потухнет. Вон он, маяк.

— Спасен!

Дэнни чуть убавил обороты, оставив самолетик в режиме «Полный крейсерский». Насобачился уже. Дело техники. Но если сейчас сядет батарея, это будет катастрофой.

Он набрал высоту. Ему хотелось держаться выше зданий, сохранять максимальную дистанцию от крыш. Удивительно, какие фортели откалывает порой жизнь! Вот тебе кажется, что все, тебе каюк, ты труп — а уже через секунду ты летишь себе спокойненько прямиком в наилучшую больницу Гонолулу, любуясь по дороге видами пляжа Вайкики в лунном свете. Жить — хорошо, подумалось Дэнни.

В ночи возникла какая-то тень, мелькнули чьи-то крылья — парень резко перекинул ручку вбок, едва не врезавшись в эту темную штуку.

— Мотылек! Болван! Куда прешь?

Пронесло.

— Ну, совершенно без мозгов! — сокрушенно покачал головой Дэнни.

Не хватало еще впилиться в мотылька и рухнуть в море — вон какие валы внизу катят!

А потом ушей его коснулся какой-то очень специфический, своеобразный звук. Что-то вроде гулкого, как в бочке «цить-фить». Вот опять! «Цить-фить. Хум-хум, тррр! Йиип». Что за хрень? Что за дурацкие хрипы в темноте? А потом вдруг словно заколотил барабан: «Пом, пом, пом, пом-пом-пом-пом!» Мино увидел еще одного мотылька — барабанная дробь исходила вроде бы от него… И в ту же секунду мотылька словно корова языком слизала.