Открывается дверь, на пороге возникает Лиз Гринфилд.

Я смотрю на Кэролайн.

– Еще две минуты, Лиз, будь добра.

Глава 119

Глава 119

Что ж, теперь моя очередь.

– Ты во всем сознао́ешься, – говорю я, дождавшись, пока Лиз закроет за собой дверь. – Да, на меня обрушится шквал критики, ведь я тебя назначил. Ничего, переживу. Это политика. Но даже не надейся, что я прощу тебя и отпущу с миром. Ты сознаешься.

– Господин пре…

– Погибли агенты Секретной службы, Кэрри. Погибла Нина. Меня самого чуть не убили. Все из-за тебя. Такое в нашей стране не прощают.

– Сэр…

– Хочешь судиться? Тогда как, по-твоему, записка Нины попала в руки Кэти Брандт, когда одна была в Европе, а другая – в Вашингтоне? По электронке? Или с почтовым отправлением? Служба безопасности мигом ее засекла бы. А вот ты, как глава администрации, сопровождала меня в Севилье. Нина спокойно могла войти в гостиницу, передать записку и выйти. Думаешь, у нас нет доказательств? Испанская полиция уже прислала запись с камер наблюдения. Последний день, незадолго до вылета. Нина действительно пришла в гостиницу, провела там час, а потом ушла.

Пламя в глазах Кэролайн тускнеет.

– И что ты будешь говорить, когда мы отыщем и расшифруем сообщение, которые ты отправила Сулиману?

Теперь на ее лице читается ужас.

– ФБР уже подключило к расследованию «Моссад». Это ведь ты предупредила его? Твой замысел не сработал бы, если б Нина выжила. Если б с ней и Стасом встретились там, возле стадиона, то смогли бы договориться. Я убедил бы Грузию снять с нее обвинения, а она сообщила бы мне пароль. Только тогда ты не стала бы героем и не сделала бы из Кэти козла отпущения. И да, может быть, Нина все-таки сдала бы тебя.

Кэролайн закрывает лицо руками. Ей кажется, что она в кошмарном сне.

– Ты лучше всех знаешь, как связаться с Сулиманом, – ты ведь организовала тот первый звонок через турецких посредников. Значит, могла повторить. Я прочитал оставшуюся переписку. Нина расписала план по шагам, все рассказала: про Аугустаса, про стадион, про запуск вируса… Она доверилась тебе, Кэрри. А ты убила ее.

Видимо, эта капля становится последней. Кэролайн теряет остатки самообладания и разражается рыданиями.

Я почему-то не злюсь; мне печально. Мы столько прошли бок о бок. Она проложила для меня маршрут к президентскому креслу, провела через минное поле большой политики, не спала ночами, лишь бы в Белом доме все работало, вместо того чтобы проводить время с семьей. О лучшем главе администрации даже мечтать нельзя.

Наконец она перестает плакать и, опустив голову, начинает утирать слезы. Я не вижу выражения ее лица.