– Прежде всего, благодаря остальным.

– Остальным?

– Мы поддерживали друг друга. Все мы потеряли любимых – по одной и той же причине. Это нас объединяло.

– Вы создали группу поддержки?

– Какое-то время мы были как одна семья. Ближе, чем многие родственники. Мы все разные, но одно нас объединяло. Как вспомню, Пол, бухгалтер, такой тихий, кажется, слова ни разу не сказал. Или Роберта – такая сильная, сильнее любого мужчины. Доктор Стерн, само здравомыслие, он умел всех успокоить. Еще там был молодой человек, который хотел открыть модный ресторан. Кто еще? Господи, конечно, Джими. Как я могла о нем забыть? Джими Брюстер всех ненавидел. Я часто думаю, что с ним стало.

– Я его разыскала, – сказала Ким, – и он согласился со мной поговорить. Он примет участие в программе.

– Ну и хорошо. Бедный Джими. Столько в нем злости. Знаете, что говорят о людях, которые злятся?

– Что?

– Что они злятся на самих себя.

Ким надолго замолчала и лишь потом спросила:

– А вы, Рут? Вы не злитесь после того, что произошло?

– Иногда. Чаще мне грустно. Чаще… – по щекам у нее потекли слезы.

Запись интервью исчезла, остался лишь темный экран, затем опять появилась студия. За столом сидели ведущий и Ким. Гурни предположил, что, наверное, эту сцену она и ездила записывать в город.

– Даже не знаю, что сказать, – произнес ведущий. – У меня нет слов, Ким. Это было мощно.

Она со смущенной улыбкой уставилась в стол.

– Так мощно, – повторил он. – Мы еще к этому вернемся буквально через минуту, а пока что, Ким, я хочу кое-что у вас спросить.

Он наклонился к ней и с деланой задушевностью понизил голос.

– Правда ли, что вам удалось привлечь к этому проекту прославленного детектива Дэйва Гурни? Того самого, которого журнал “Нью-Йорк” когда-то окрестил суперкопом?

Даже выстрел не привлек бы внимание Гурни так мгновенно. Теперь он пристально всматривался в лицо Ким на экране. Казалось, она была поражена.

– Отчасти, – наконец ответила она. – Я консультировалась с ним по поводу некоторых вопросов, связанных с этим делом.