– Ах, ну да. Отлично. Ларри Стерну досталась от папаши-дантиста фабрика красоты, которая, я уверен, приносит миллионы. Роберта, жуткая тетка с жуткими псами, получила многомиллионный сортирный бизнес папаши-потаскуна. Ну и я, конечно. Когда мой загребущий папаша схлопотал пулю, у него был брокерский счет в “Фиделити-инвестментс” на двенадцать лямов с хвостиком. И если вашим телезрителям-правдолюбам нужны последние новости, теперь этот счет оформлен на меня и на нем около семнадцати миллионов. Что, конечно же, порождает вопросы. “Если у сынка Брюстера такая адова туча денег, почему он живет в этой вонючей дыре?” Ответ прост. Догадаетесь сами?

– Нет, Джими, не догадаюсь.

– Догадались бы, если б подумали, но так и быть, скажу. Я сберегаю все до цента, чтобы отдать Доброму Пастырю, если его когда-нибудь поймают.

– Вы хотите отдать деньги вашего отца его убийце?

– Каждый гребаный цент. Неплохой бюджет на адвокатов, правда?

Глава 38 Душитель из Уайт-Маунтин

Глава 38

Душитель из Уайт-Маунтин

Видео продолжалось еще десять или пятнадцать минут, но ничего столь же впечатляющего, как слова о судьбе наследства доктора Джеймса Брюстера, сказано не было. Они вкратце обсудили нынешний источник дохода Джими – небольшую фирму, занимающуюся веб-дизайном и электронным консалтингом, – затем интервью постепенно сошло на нет. В конце Ким с серьезным выражением лица попрощалась с Джими и пообещала, что скоро снова с ним свяжется.

– Боже, – произнес Гурни, выключив компьютер и откинувшись в кресле.

Мадлен вздохнула.

– Такое сильное чувство вины.

Гурни с удивлением посмотрел на нее.

– Вины?

– Он ненавидел своего отца, вероятно, желал ему смерти. Возможно, желал даже, чтобы его убили. А потом его и правда убили. И от этого никуда не деться.

– Даже если он тут ни при чем… – Гурни размышлял вслух.

– Но он при чем. Его мечты стали явью, и никуда не деться от того, что это были его мечты. Он получил то, что хотел.

– В этом видео я увидел скорее гнев, чем вину.

– Гнев переживать не так больно, как вину.

– А можно выбрать?