– Разве у Джейсона не было денег? – спрашивает Мартин, помня о гидропонном производстве.

Она качает головой:

– Вообще ни хрена. По крайней мере, после смерти священника. Джейс надеялся занять, получить аванс… Открыл бутылочку бурбона, мы выпили за будущее, а потом приехал тот коп, и все пошло наперекосяк.

У Мартина перехватывает дыхание.

– Коп? – еле выдавливает он. – Какой еще коп?

– Не Робби. Один беллингтонский говнюк, жирный такой.

– Херб Уокер? Что он от вас хотел?

– У этого ублюдка была пушка. Вытащил и заставил отвести себя к остаткам гаража. Я боялась, он нас пристрелит.

– А потом?

– Его схватили Жнецы. Его и Джейса. Увезли обоих в полицейской машине, а чуть позже вернулись за своими байками. Джейсовский тоже забрали.

Мартин стремительно перебирает в уме факты. Травка. Священник. Жнецы. Прошлое воскресенье. Уокер.

– Так ты здесь одна с воскресенья? – спрашивает Дедуля. – Бедняжка.

Она кивает.

– Вчера закончилась вода. Я собиралась пойти к Снаучу, но уходить не хотелось, вдруг… – Шазза всхлипывает, пытаясь удержать слезы. – Вдруг Джейс вернулся бы, вдруг бы его отпустили.

Мартин бросает взгляд на Дедулю. На лице старика большими буквами написано сочувствие. Лицо женщины выражает упрямую надежду.

– Шазза, послушай: Уокер мертв. Считается, что он в ту самую ночь совершил самоубийство. То есть в воскресенье. О Джейсоне никто ничего не слышал. Возможно, с ним все хорошо.

Новость об Уокере окончательно добивает Шаззу. Она полностью расклеивается и в открытую рыдает, мысленно хороня своего партнера.

Харрис осторожно вынимает у нее из рук дробовик и разряжает, выкладывая патроны на землю, после чего распахивает объятия. Шазза падает в них, как ребенок, которого утешает дед. Мартин смотрит, но не видит. Ум занят другим и прокручивает сценарий за сценарием, ища правдоподобный. Джейсон растит травку, но у него нет денег. Каким-то боком к марихуане причастен Свифт, снабжавший Джейсона средствами. А еще Жнецы, которые похитили Уокера и Джейсона. Уокера толкнули на самоубийство? Или просто прикончили? Твою мать!

В тишине, еще больше подчеркиваемой рыданиями Шаззы, возникает новый звук: урчание автомобильного мотора. Звук приближается. Мартин обходит свою машину из проката и подбирает дробовик. Дедуля вроде бы вынул патроны? Не важно. Мартин захлопывает ружье. Для блефа и так сгодится.

Последняя волна звука, и машина, перевалив невысокий пригорок, оказывается во дворе. За рулем сидит Джек Гофинг. Он и еще двое мужчин выходят. Одному под пятьдесят, по костюму сразу видно: полицейский в штатском. Более молодой держит расчехленный пистолет, опустив дулом вниз. Похоже, парень серьезный, лучше не шутить. Мартин кладет дробовик на землю и поднимает руки, отметая всякие сомнения в своем миролюбии.