– Надо было нашпиговать ее пулями, но я еле держался на ногах и не думал, что в этом есть необходимость. – Максим понял, что поверяет свои тайны незнакомцам, но после того, как он столько лет прожил во лжи, слова будто сами слетали с языка.

«Пошло оно все к черту. Я должен был выговориться давным-давно».

– Она искала меня четыре года, но в конце концов пришла за мной. Скрывайся я не в Берлине, а на краю света, ничего бы не изменилось. Находись я на вершине Эйфелевой башни, Гильтине и ее бы подожгла.

– И поделом! – в ярости сказала Бригитта, казалось готовая вцепиться ему в горло. – Это ты виноват во всем, что случилось после Шанхая!

– Откуда вам знать, как бы она поступила? – спросил Данте.

– А чем она, по-вашему, занималась, прежде чем я выследил ее в Шанхае? Горничной работала? – с презрением сказал Максим. – Я охотился за ней почти тридцать лет, и все тридцать лет она зарабатывала убийствами. Ее нанимали воры в законе и иуды из ФСБ, когда сами брезговали марать руки. Выследить ее было невозможно, если не знать, куда смотреть, но я всегда оказывался на месте слишком поздно. Россия велика, а Гильтине к тому же выезжала за границу. Пару раз я договаривался со связанными с ней мафиози, чтобы мне ее сдали, но ей всегда удавалось уйти.

– Но почему вы не стали ее преследовать, когда поняли, что она еще жива? – настойчиво спросила Коломба.

– Вернувшись в Москву, я обнаружил, что мое имя попало в список Потеева. Знаете, что это?

– Да, – сказал Данте, но, заметив недоумевающие взгляды девушек, пояснил: – Александр Потеев был кротом ЦРУ в российской Службе внешней разведки. Он разгласил имена некоторых агентов под прикрытием. Например, Анны Чапман.

– Не все имена попали в газеты, – сказал Максим. – Над головой бедняг, чьи имена держались в тайне, повисло кое-что похуже судебного процесса. Например, безвестная камера или могила с согласия обеих сторон.

– И ваше имя было среди неопубликованных, – сказала Коломба.

– Точно. Поэтому я сбежал, надеясь, что ни американские, ни русские спецслужбы не откроют полномасштабную охоту на такую пешку, как я, и с тех пор держался тише воды ниже травы. Кому я мог насолить? К сожалению, на хвосте у меня сидели не они, а Гильтине.

– Вы уверены, что женщина, которую вы пытались убить в Шанхае, и есть Гильтине?

– На ней был огнеупорный костюм и противогаз, но забыть ее манеру двигаться невозможно. Видишь ее за десять метров, а в следующую секунду она уже бьет тебя по яйцам. – Максим поднял глаза к потолку. – И потом, я был не первым в ее списке.

– Что вы имеете в виду?