До меня доносится звук потрескивающего огня. Я представляю себе, что творится внутри. Языки пламени поднимаются вверх, к лестнице, и блокируют выход…
До меня доносится звук потрескивающего огня. Я представляю себе, что творится внутри. Языки пламени поднимаются вверх, к лестнице, и блокируют выход…
Огромные стеклянные окна на первом этаже, точно стены.
Огромные стеклянные окна на первом этаже, точно стены.
Открыть их невозможно.
Открыть их невозможно.
У нее есть только один путь наружу. Здесь.
У нее есть только один путь наружу. Здесь.
Как раз где сижу я.
Как раз где сижу я.
Тридцать секунд. Больше у нее не осталось.
Тридцать секунд. Больше у нее не осталось.
Максимум тридцать секунд. Возможно, двадцать, если все сложится удачно. Вот она уже берется за ручку двери. Пытается на нее нажать. Поначалу совершенно спокойно, потом нетерпеливо. Под конец – неистово.
Максимум тридцать секунд. Возможно, двадцать, если все сложится удачно. Вот она уже берется за ручку двери. Пытается на нее нажать. Поначалу совершенно спокойно, потом нетерпеливо. Под конец – неистово.
Она дергает заручку. Но на ней лежит моя рука. Крепко и неподвижно. А спина прижимает дверь.
Она дергает заручку. Но на ней лежит моя рука. Крепко и неподвижно. А спина прижимает дверь.
Дым, вероятно, уже густой.
Дым, вероятно, уже густой.
Она колотит по двери руками и ногами, как безумная.
Она колотит по двери руками и ногами, как безумная.