– Вам не понравится то, что я скажу, – начала Рус. – Но эта запись ничего нам не даст.

– Что? – Магнус Стрид не верил своим ушам.

– Дело обстоит именно так, как я говорю, – продолжила Рус. – Освальд заявляет, что это роман; значит, он вправе, по большому счету, говорить что угодно, и мы ничего не сможем с этим сделать.

– Но ведь он сознаётся в самых гнусных преступлениях!

– Ты помнишь мужчину, который сознался в восьми убийствах, а потом вышел на свободу? – спросила Рус.

– Вальберга?

– Именно. Здесь почти такая же ситуация. Не существует никаких доказательств, привязывающих Освальда к смертям и пожарам. Перед приездом сюда я немного покопалась в информации… Оба дела закрыты. Виллу в Антибе подожгла его сводная сестра, а бедная девушка в сарае на Туманном острове сгорела без малейшей возможности установить причину смерти.

– Значит, то, о чем он говорит, действительно произошло?

Рус кивнула.

– Но это не означает, что все, что он говорит, правда. Чтобы арестовать его, нам необходимы убедительные, неопровержимые доказательства, вы же это понимаете?

У Софии перехватило дыхание.

– Кроме того, София ведь вступила в секту добровольно, – продолжила Рус. – И, насколько мне известно, до побега она ни разу не предпринимала попыток ее покинуть.

Комиссар полиции говорила так, будто София отсутствовала, глядя мимо нее на Магнуса Стрида. София вскипела, не успев хорошенько подумать.

– Ты – какой-то эксперт по сектам?

– Прости?..

– Когда ты говоришь обо всем этом, звучит именно так; но ты понятия не имеешь, каково это. Ты думаешь, все так просто? Достаточно подойти к калитке и сказать: «Пока, я ухожу!» – и тебя тотчас выпустят?.. Этот номер не пройдет. Там есть высокая стена и электрическое заграждение, и охранники, которые остановят тебя силой, если попытаешься сбежать. А потом тебе придется выполнять на ферме рабскую работу и месяцами есть рис и бобы. В настоящее время у них в штрафном лагере находятся люди, которые моются под садовым шлангом и справляют нужду в ведра лишь потому, что жилье гостей затопило ливнем. Понимаешь? Тогда перестань говорить обо мне так, будто меня здесь нет.

– София… – попытался успокоить ее Беньямин.

– Ты можешь заткнуться, поскольку все равно ничего не говоришь.

Хильдур Рус, не пошевелившая до этого ни единым мускулом лица, подняла брови. София покосилась на Магнуса Стрида и увидела у него на губах веселую улыбку.

– Раз уж мы об этом заговорили, то, когда приезжаешь туда, все выглядит тоже не так, как ты думаешь, – не унималась София. – Все шикарно и суперсовременно, и все безумно приветливы, но потом ситуация медленно меняется; настолько медленно, что ты этого почти не замечаешь.