Это заставило меня сесть в постели.

– Не Гэри Леннокса, надеюсь?

– Тело мужчины, не обожженное, и, похоже, оно пролежало там много лет. Скорее всего, это его отец. Лола не говорила, что сделала с его телом, но, вероятно, перегородка в Сент-Джуд не первая, которую она заставила выложить своего сына.

Разумеется, не первая. Фактически Лола созналась мне в этом. «Он помог мне все прибрать…»

Славный мальчик Гэри.

Атмосфера у нас дома становилась все более напряженной. Как я ни старался, не мог справиться с охватившей меня апатией. Я мог задремать, а потом неожиданно проснуться и увидеть, как Рэйчел смотрит на меня, нахмурившись. Я понимал, что это несправедливо по отношению к ней, и прилагал отчаянные усилия к тому, чтобы завязать хоть какое-то подобие нормального разговора. Но опять проваливался в сон.

Рэйчел терпела до вечера третьего дня с момента моего возвращения. Мы сидели за обеденным столом и ели запеканку. Ну или ковыряли ее вилкой, как в моем случае. Вскоре до меня дошло, что музыка из колонок стихла и мы сидим в тишине. Я поднял голову. Рэйчел смотрела на меня.

– Извини, – произнес я.

Она крутила в руке бокал с вином.

– Сколько еще ты собираешься продолжать вот так?

– Как – так? Я в порядке.

– Нет, не в порядке. – Взгляд ее зеленых глаз буквально пронизывал меня насквозь. – Это не твоя вина, и ты это знаешь.

Рэйчел могла не объяснять, что имела в виду.

– Давай поговорим об этом в другой раз?

– Когда? Я понимаю, ты прошел через многое, но мы оба знаем, что дело не только в том, что случилось в доме у этой старой жабы. Грэйс Стрейчан…

Я встал.

– Я не хочу вспоминать о ней. Серьезно.

– А я хочу! Не хочешь говорить со мной – не надо, но тебе необходимо поговорить об этом хоть с кем-нибудь! Кто помог бы тебе профессионально!

– Мне это не нужно.

– Неужели? Есть ведь даже название того, что ты переживаешь: «вина выжившего».