Стали бы они рисковать тем, что кто-нибудь, намеренно или нет, обнародует ее укрытие?

Он все-таки уже дважды пытался ее убить. Известно ли им о Медвежьей пещере, он не знает, но события в больнице им точно известны.

Чем дольше он раздумывал, тем больше убеждался.

Никакой дополнительной охраны в квартире нет.

Никакие вооруженные полицейские их не защищают. Теперь, когда молодая женщина-полицейский ушла, в квартире осталось только три человека.

Психолог, мать, девочка.

Скорее всего, безоружные.

Пришло время сделать то, что до́лжно.

Он наклонился, поднял с пола черную сумку и поставил ее на сиденье рядом с собой. Быстрый взгляд через стекла показал, что улица совершенно пуста. Он расстегнул на сумке молнию и достал дробовик Serbu Super-Shorty, быстро и привычно проверил, что тот заряжен, достал из сумки дополнительные патроны и сунул их в карман. Дробовик заряжен четырьмя патронами, но никогда ведь не знаешь. Рисковать, что он не сможет довести дело до конца из-за недостатка патронов, ему не хотелось.

Еще раз взглянув на пустую улицу, он крепко пристегнул удобное оружие под плащом и вышел из машины. Запер ее, огляделся и быстрым, но не слишком, шагом пересек улицу. По пути к подъезду он поправил верхнюю одежду. Неизвестный мужчина идет по обычному делу в дом в районе Эстермальм. Ничего странного, ничего привлекающего внимание. Уговаривая себя, что справится, он взялся за ручку двери и надавил. Ничего не произошло. Он снова надавил, после чего ему пришло в голову, что дверь, возможно, открывается наружу, поэтому он потянул за ручку. По-прежнему безрезультатно.

Ну конечно. Кодовый замок.

Чертовы стокгольмцы.

Он посмотрел на маленькую коробочку с десятью блестящими кнопками. Никаких домофонов. Нужен код, а у него его нет.

Значит, кто-нибудь должен его впустить.

Остается только снова ждать.

Когда Ванья вошла в холл, Стефан Андрен сидел там на одном из коричневых диванов возле больших окон. Увидев ее, он встал, и они поздоровались. Джинсы, рубашка и пиджак. Стройный, коротко стриженный и тщательно побритый. Не знай Ванья, сколько ему лет, она бы подумала, что он моложе своих сорока пяти. На стеклянном столике перед ним стоял бокал пива, и, когда они садились, он спросил, не хочет ли она чего-нибудь. Ванья подумала было о бокале вина, но, с одной стороны, она все-таки на работе, а с другой, она с ланча ничего не ела, поэтому она поблагодарила и отказалась.

– Речь идет о вашей земле в Вермланде, – едва усевшись, начала Ванья, полная решимости свести разговор к минимуму.

– Что с ней такое?