Эушена госпитализировали, и приятная женщина в регистратуре показывает им, в какое отделение идти. Они ориентируются по оранжевой линии на полу светлого больничного коридора.

– Всегда в таких местах как-то по-особенному пахнет, – говорит Пол и морщится. – Похоже на смесь запахов спирта и резинового коврика. У меня от этого запаха начинается лёгкая паника.

Харриет смотрит на него. Не часто ей приходилось видеть своего брата нервным, но сейчас он явно в состоянии стресса.

– Мне тоже здесь не нравится, – говорит она. И удивляется собственному спокойствию.

– Тогда хорошо, что нас двое, – отвечает Пол.

Оранжевая линия сворачивает направо, и Харриет ищет указатель дальше. Замечает кого-то уголком глаза.

– Это он привёз сюда папу? – шепчет Пол. – Потому что в противном случае нам машет какой-то псих.

Высокая и худая фигура Рикарда и его чёрный костюм делают его легко узнаваемым – настолько он отличается от всех окружающих. Он стоит в самом конце коридора.

– Да, и он не кто угодно, я с ним встречаюсь.

Пол улыбается ей, и, хотя ситуация довольно абсурдная, ей приятно, что он понимает, что она хочет поговорить с Рикардом наедине.

– Кажется, тут много чего случилось, пока я ездил на Бали, – говорит он. – Я попробую найти врача.

Пол уходит, а Харриет ускоряет шаги. Ей не вполне понятно, как поздороваться с Рикардом. Когда они расставались, она считала его свиньёй, но ведь он спас Эушена.

– Я не знаю, что сказать, – говорит Харриет. – Спасибо кажется таким мелким и недостаточным словом.

– Я сделал то, что любой бы сделал на моём месте, – говорит Рикард. – Но я не хочу мешать. – Он смотрит вслед Полу, который исчезает в конце коридора.

– Это Пол, мой брат, – говорит Харриет.

– Хорошо.

Становится тихо, и Харриет чувствует, как у неё горят щёки.

– Что они сказали? – спрашивает она.

– Врач придёт с минуты на минуту. – Он задумчиво смотрит на неё. – Послушай, я не собирался оставаться, но у меня в багажнике сидит овчарка, которая скорее всего, линяет. Я не думаю, что мне разрешат взять её в свой номер гостиницы, – отвечает Рикард. – Но даже если бы и разрешили, пёс уж больно непослушный на мой вкус.

Харриет начинает смеяться, несмотря на серьёзность ситуации.