Брэндон полагает, что она не вела бы себя так сварливо, если б мужчины тоже могли беременеть. Или, по крайней мере, у них проявлялись те же симптомы.

Он поправляет подношения на маленьких тарелках в левой части офренды, удостоверившись, что цветы не загораживают еду. Для Чави, благодаря которой они познакомились с Прией, – желтые хризантемы. Для Фейт, его родной Фейт, – радужные розы. А для Иана, благодаря которому они нашли Фейт, Эрин и всех остальных девочек, – изящно сплетенный венок из незабудок: вокруг фото с церемонии, на которой полиция Тампы благодарит Мэтсона за долгую службу. Иан прожил всего пять месяцев после похорон Фейт и практически до последнего дня твердил, что все еще решает, соглашаться ли на терапию. Но он умер дома, спокойно и безболезненно – настолько, насколько это возможно благодаря лекарствам.

Перед фотографиями тоже тарелочки с едой. Тарелка Чави благоухает шафрановым рисом с изюмом, индийскими лепешками, виндалу[101] и зеленым карри, а также корневым пивом «Тутси Попс» в крошечном стаканчике, которое она почти всегда держала под рукой, когда рисовала. Для Фейт и Иана Мерседес помогла Брэну приготовить тамале[102] по рецепту матери, с курицей с рисом, эмпанадами[103] с перцем и несколькими сложенными в стопку альфахорами[104]. Попытка приготовить маджарете[105] закончилась полным провалом, так что его купили в готовом виде. Для Иана тоже налили стакан холодного имбирного пива, который он держал у себя в мастерской, чтобы охладиться после работы со стеклом. Перед фотографией Марлен на тарелке печенье и прочая выпечка – все сделано вручную по рецептам, которые перенимали у нее многие годы.