По молчал. Он знал, что оба инцидента можно было уладить иначе. Джонатан назвал Брэдшоу дауном в комнате, полной свидетелей, – его все равно уволили бы, – а эти идиоты в баре остановились бы, как только он показал бы им свой значок NCA.
Вместо этого он выбрал насилие.
Рид был прав. По находился в состоянии перманентного внутреннего гнева задолго до того, что случилось с Пейтоном Уильямсом. «Черная стража» стала его временной отдушиной, но в армии для него не было интеллектуальных вызовов. Вскоре ему стало скучно. По никогда не осмеливался заглянуть слишком глубоко в первопричину этого явления. Вместо этого он им пользовался. Это давало ему преимущество. Способность видеть в тени. Она позволяла ему делать то, чего другие бы не смогли. Она спасала жизни.
– Пока ты не столкнешься лицом к лицу с демонами, которых там прячешь, – сказал Рид, указывая на голову По, – они будут толкать тебя на все более экстремальные вещи. И в какой-то момент твой гнев превратится во что-то более зловещее. Поверь мне, у меня есть опыт в таких вещах…
– Но… – запротестовал По.
– Поговори со своим отцом, По.
– Что ты сказал? Поговорить с моим отцом? Зачем мне это? Какое отношение он вообще имеет к этому делу?
– Проглоти свою гордыню и спроси его, почему тебя зовут Вашингтон. Это поможет тебе понять.
По уже собирался сказать ему, чтобы он отвалил. Что Рид ничего не знает о его жизни. Но это была неправда. Временами Рид проводил с По и его отцом дни напролет. Поскольку По жил в Кендале, а Рид – в нескольких милях от города, мальчики часто гостили в семьях друг друга. Рид знал о его жизни все.
– Ты не мог видеть тьму во мне; твоя собственная тьма не позволяла. Но твой отец ее узнал. Он пытался вытянуть ее из меня, и для этого время от времени рассказывал мне разные вещи. То, что он, вероятно, должен был в первую очередь рассказать тебе, – пояснил Рид.
– Что он тебе сказал, Килиан? – По не был уверен, что хочет услышать то, что знает Рид.
– Он рассказал мне о твоей матери.
– Оставь мою гребаную мать в покое! – Некоторые вещи были под запретом, даже в такой ситуации, как эта. Он не хотел думать о ней, не говоря уже о том, чтобы обсуждать ее. Насколько он мог судить, у него никогда не было матери.
Рид проигнорировал его протест.
– Просто встреться с отцом. Спроси его. Все было совсем не так, как кажется, По.
По молчал.
– Пожалуйста, не заставляй меня рассказывать, – попросил Рид. – Ты должен узнать это от своего отца. Но вот что я тебе скажу: твоя мать вовсе не ненавидела тебя, По.