– Ты сегодня вообще не собираешься идти на работу? – спрашивает Алекс, когда я ставлю на прикроватный столик кружку с зеленым чаем.
– Я уже внес свою лепту, – я качаю головой. – А пока что собираюсь потратить небольшой кусочек из причитающегося мне времени и побаловать тебя.
У нее дрожат губы, я вижу, что она вот-вот расплачется.
– Так, – говорю я, подсаживаясь к ней на кровать, – эта перспектива не такая уж и ужасная, правда?
Но я не могу заставить ее улыбнуться.
– Мне нужно поговорить с тобой, – дрогнувшим голосом шепчет Алекс. – Я должна была сделать это раньше – я это прекрасно понимаю. Но все никак не удавалось выбрать подходящий момент. – Слезы текут по щекам. – А потом все пошло наперекосяк, и я решила, что
Я беру ее руку и тихо спрашиваю:
– Ты насчет суда, да? Насчет своих показаний в суде?
Она удивленно смотрит на меня.
– Но откуда…
– Я все знаю. Алекс, дорогая, я все знаю.
* * *
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУДОлд-Бейли Лондон ЕС4М 7ЕН Судья Верховного суда Досточтимый мистер Хили К О Р О Н А против Гэвина Фрэнсиса Пэрри _____________________ Мистер Р. Барнс, королевский адвокат, и мисс С. Грей представляют обвинение Миссис Б. Дженкинс, королевский адвокат, и мистер Т. Катберт представляют защиту обвиняемого ______________________ Расшифровка стенограммы, выполненной компанией «Чапмен Дэвисон», официально уполномоченной для работы на судебных заседаниях ______________________ Вторник, 16 ноября 1999 года (23-й день) АЛЕКСАНДРА ШЕЛДОН, вызванная повторно Вопросы задает МИССИС ДЖЕНКИНС В.: Мисс Шелдон, я хотела бы задать вам еще кое-какие вопросы, если вы ничего не имеете против, относительно событий, случившихся 3 января сего года. Я прошу прощения за то, что вынуждена снова втягивать вас во все это, но, как вы должны понимать, речь идет об основополагающем факторе позиции обвинения. Можно сказать, пожалуй, единственном серьезном факторе. И вы как юрист-стажер должны это понимать. МИСТЕР БАРНС: Ваша честь, если позволите вмешаться, нельзя требовать от свидетельницы комментариев по таким вопросам. ДОСТОЧТИМЫЙ ХИЛИ: Миссис Дженкинс, пожалуйста, продолжайте. МИССИС ДЖЕНКИНС: Благодарю вас, ваша честь. Итак, мисс Шелдон, вы по-прежнему настаиваете на том, что в тот день не заходили в гараж мистера Пэрри, не так ли? О.: Совершенно верно. В.: Вы не подергали дверь до прибытия полиции, просто чтобы убедиться в том, что она заперта? О.: Нет. В.: На самом деле, как мы уже установили, дверь действительно была заперта, однако мистер Пэрри хранил запасный ключ над притолокой – и случайный свидетель мог видеть, как в тот день он доставал этот ключ, чтобы открыть дверь. О.: Я уже сказала, что не заходила внутрь. В противном случае мои отпечатки были бы на дверной ручке. И на ключе. В.: Необязательно, мисс Шелдон. Их не было бы, если б вы были в перчатках. А согласно метеорологической сводке, день 3 января выдался ясным, но очень холодным – температура едва поднималась до шести градусов. О.: Я была без перчаток. В.: Значит, вы не заходили в гараж и ничего не оставили внутри? О.: Я уже вам говорила. В.: Например, прядь своих волос? Которую впоследствии обнаружила полиция? О.: Нет, как я уже говорила. И я остригла волосы за несколько недель до того. Откуда у меня могла взяться такая длинная прядь? В.: Может быть, лежала у вас в сумочке? Или осталась на щетке для волос? О.: А вы сами как часто чистите щетку для волос? В.: Это не имеет отношения к делу… О.: Я чищу свою раз в несколько дней. Как и большинство женщин. Нападение произошло четырьмя месяцами раньше. МИСТЕР БАРНС: Ваша честь, если позволите, мы уже услышали показания полицейского эксперта-криминалиста о том, что волосы, извлеченные из щетки, были бы спутаны в комок, а не оставались бы длинной «ровной» прядью, которая была обнаружена в гараже. МИССИС ДЖЕНКИНС: И один последний вопрос, мисс Шелдон. Суд уже выслушал, что вы никогда не встречались с детективом-сержантом Фаули до вечера 4 сентября 1998 года, когда на вас было совершено нападение. Это так? О.: Да, это действительно так. МИССИС ДЖЕНКИНС: У меня больше нет вопросов, ваша честь.