Может быть, поэтому он сначала решил, что ослышался.

– Третий.

Потом он подумал, что она оговорилась.

– Вы уверены? – спросил Фабиан, пытаясь скрыть разочарование.

– Абсолютно. Это он, номер три.

– Хорошо. Очень хорошо, – сказал Фабиан и стал думать, что делать дальше. Третий номер вообще не был похож на подозреваемого. Зато он единственный, кроме подозреваемого, был с бритой головой. – Я знаю, что у вас дела, но важно, чтобы вы не спешили и не испытывали стресса.

– А что, я разве ошиблась?

– Нет, нет, вовсе нет. Я просто хочу удостовериться, что вы не сомневаетесь. Если сомневаетесь, важно сказать это. Или, если хотите, чтобы кто-то сделал шаг вперед…

– Вы это уже говорили, – перебила его Ди. – Это он, и я без всяких проблем выступлю свидетелем на суде и укажу на этого подонка. – Она подняла растопыренную пятерню, и хотя сейчас ему было совсем не до этого, он точно приложил свою ладонь к ее.

С Жанеттой Даун все было по-другому. Помимо того, что она была прямой противоположностью Ди, она так горевала, что было невозможно не сострадать ей. Она была хрупкая, как крыло бабочки. В этом не было ничего удивительного – всего лишь несколько часов назад Жанетта сидела на цепи в подвале со своими двумя сыновьями в полной уверенности, что они никогда оттуда не выберутся.

Тувессон уже встречалась с ней в больнице, и если не произойдет ничего непредвиденного, теперь ее очередь руководить процедурой. А Фабиан будет держаться на заднем плане с Хёгсель.

– Вы должны знать: мы очень благодарны вам за то, что вы нашли в себе силы прийти сюда и участвовать в эксперименте. – Тувессон взяла Жанетту за руку.

– Если это поможет вам вынести обвинительный приговор виновному, – сказала Жанетта так тихо, будто прошипела.

– Мы на это надеемся. Пожалуйста, садитесь. Хотите кофе?

Жанетта кивнула и села на стул перед темным окном, но, попытавшись поднять дымящуюся чашку с кофе, так разнервничалась, что у нее задрожали руки, и ей пришлось поставить чашку на место.

Если от этого зависит все, это слишком тонкая нить, подумал Фабиан, который был уверен, что сидевшая рядом с ним Хёгсель пытается найти альтернативные решения. Если суд решит, что свидетель не полностью владел своими чувствами, показания жены Дауна также не примут во внимание, как показания Лисбет Пальме.

– Вы в порядке? – Тувессон села рядом с Жанеттой и положила свою ладонь на ее.

Женщина кивнула, но не смогла сдержать слез.