– Я никому не помогала прятаться. Санни пришла ко мне, потому что боялась идти в полицию. И знаешь… – Дуня подошла к Йенсен. – Я могу ее понять. Мы ведь предали и ее, и ее друзей.
– Говори за себя. Мы с Сёреном занимались этим делом последние…
– Если бы вы проявили неравнодушие и с самого начала по-настоящему взялись за расследование вместо того, чтобы сидеть и бить баклуши, ничего бы не случилось!
– Ты понимаешь, о чем она говорит? – Йенсен повернулась к Уссингу, который покачал головой.
Дуня подошла к шкафу с архивом, выдвинула ящик с пометкой
– Именно этим мы и занимались, пока ты сюда не ворвалась, – сказал Уссинг, посмотрев на свои наручные часы. – Дело в том, что время поджимает. Через полтора часа состоится пресс-конференция, так что извини, у нас много дел.
– Пресс-конференция? Зачем? Что вы хотите обнародовать?
– А почему мы должны рассказывать…
– Ради бога! Что вы собираетесь сообщить?
Уссинг задумался, но потом кивнул Йенсен, которая показала рисованный фоторобот.
– Вот главарь.
– Это Санни Лемке помогла вам его составить?
– Да, мы не только бьем баклуши, – сказала Йенсен с таким видом, будто только что поняла это. – Мы собираемся объявить его в розыск и рассчитываем, что…
– Это надо делать в последнюю очередь, – перебила ее Дуня. – Чем меньше они знают, тем лучше.
– Теперь не ты стоишь у штурвала, а мы, – сказал Уссинг. – И если мы хотим раскрыть это дело, нам нужна помощь общественности.
– Вам нужна только моя помощь.
Уссинг засмеялся.
– Должен признаться, что я под впечатлением. Несмотря на все поражения, ты, по крайней мере, не потеряла веру в себя.
– Может быть, это зависит от того, что мне, в отличие от вас, уже удалось выяснить, кто они такие.