Папе всегда нравились его рисунки.

Но Джейк не хотел думать про папу прямо сейчас. Принялся рисовать дальше. Круг за кругом. Может, девочка и права, но теперь уже поздно останавливаться. Только это и не давало прорваться панике, даже хотя рука вроде совершенно не слушалась. Так что, может, в конце концов это уже и есть паника…

У подножия лестницы открылась дверь.

Круг за кругом.

Звук поднимающихся шагов.

И тут на бумаге скопилось так много чернил, что она прорвалась. Фигурка исчезла.

«Ну вот, теперь ты в безопасности», – подумал Джейк.

И тут в комнату вошел Джордж.

Он улыбался, но все это было сплошное притворство. Джейку показалось, будто Джордж нацепил на себя какую-то маскарадную маску, только очень неудобную и не по размеру, и единственное, чего ему сейчас хочется сделать – это как можно скорее ее сорвать. Джейку не хотелось смотреть на то, что могло оказаться под ней. Он встал, сердце его дрожало так же сильно, как и все остальное тело.

– Ну-с! – Джордж двинулся к нему. – Давай-ка посмотрим, что ты нарисовал.

Остановился совсем близко. Увидел рисунок.

Улыбка исчезла.

– А это еще что за херня?

Джейк заморгал, услышав дурное слово. И в этот момент понял, что в глазах у него слезы. Он разнюнился, даже сам того не заметив, и желание окончательно отпустить тормоза – сломаться и начать всхлипывать, – накрыло его чуть ли не с головой. Остановило его лишь выражение на лице Джорджа. Ему не требуются настоящие эмоции. Если Джейк сломается, Джордж попросту выждет, пока он не закончит, а потом даст ему настоящий повод для слез.

– Я разве это просил нарисовать?!

– Покажи ему остальные, – быстро подсказала девочка.

Джейк потер глаза, а потом указал на рисунки, которые ему было велено сделать.

«Я хочу к папе».

Слова вскипали внутри него, угрожая вырваться наружу.

– Я очень старался, – сказал он. – У меня не получается.