– Он только что был здесь, – сказала она. – Клоун-убийца. Он напал на меня, но Джон помог мне. Он уехал; мне не удалось разглядеть его машину, но она выглядела очень старой, годов семидесятых.

Криваро скрестил на груди руки и спросил:

– И как так получилось, что вы с убийцей оказались здесь в одно и то же время?

Райли застонала от отчаяния. Она стала рассказывать всю историю, когда увидела, что Джон стоит неподалёку и слушает. Её первым импульсом было не упоминать об участии Джона в инциденте. Она не хотела, чтобы у бедняги были проблемы.

Но она быстро поняла…

Джон не сделал ничего плохого.

Совершенно ничего.

Это она рассказала Джону слишком много о деле. Никто не заставлял её делать это, и уж точно не сам Джон. Затем она заставила его поверить, что написание стихотворения не причинит никакого вреда.

Ничто из этого не было ошибкой Джона. Она могла рассказать всю правду и не навлечь на него проблем.

Объяснив всё, насколько это было возможно, Райли увидела, что Криваро в ярости поджал губы.

Казалось, он с трудом сдерживается, спрашивая:

– Вы можете описать мужчину?

Райли стала вспоминать. Она была так шокирована его нападением, так переживала о том, как освободиться, что…

Она слабо сказала:

– Не очень хорошо.

Криваро пристально смотрел на неё какое-то время. Наконец, он сказал:

– Вы свободны, Суинни.

– Я снята с дела? – пролепетала она.

– Вы сняты с дела. Вы сняты с программы стажировки. Я не хочу больше вас видеть в здании Гувера. Я вообще больше не хочу вас видеть.

Криваро повернулся к Джону.