Машина тронулась с места.

Что за кошмарный вечер! Слава богу, он подошел к концу. Теперь — в туалет и спать.

Джулиет повернулась, захлопнула дверь ногой… но дверь у нее за спиной не захлопнулась.

Она хотела обернуться, и в этот миг чужая рука схватила ее за правое плечо, а к горлу прижалось что-то холодное и острое.

— Не кричи — порежу. Поняла? — проговорил хриплый злой мужской голос за спиной.

Джулиет застыла, не в силах ни шевельнуться, ни вздохнуть.

— Если поняла, просто кивни.

Невероятным усилием она сумела дернуть голову вниз.

— Теперь иди вперед. Прямо на кухню. Без резких движений.

И Джулиет пошла. Казалось, тело, сделанное из желе, растекается. Даже если она решит сопротивляться — ударить его локтем под ребра и бежать, или обернуться, схватить за руку с ножом и укусить, — просто не сможет. Все силы сейчас уходили на то, чтобы удержаться на ногах.

Значит, он все-таки ждал ее во тьме. Терпеливо дожидался, пока уедет машина. А потом шагнул в дом за ней следом, прежде чем она успела закрыть дверь.

— Мой парень спит в спальне, — едва слышно, надтреснутым голосом произнесла Джулиет. — И вот-вот проснется.

— Нет у тебя никакого парня. Вы расстались четыре месяца назад, помнишь? Ты еще написала очень трогательный пост.

— Что вы со мной сделаете? — Ее глаза заволоклись слезами.

Они вошли на кухню. В темном окне Джулиет увидела свое отражение, и за спиной у себя — мужской силуэт.

— Не плачь. Сегодня твой день рождения, верно? — Он подтолкнул ее к кухонному столу. — Садись.

Стул тонул во тьме. Если она сядет — наверное, уже не встанет. Пока остается на ногах, у нее есть шанс. Можно вырваться и броситься бежать. Можно начать сопротивляться. Схватить что-нибудь, ударить его и…

Вдруг она ахнула от острой, ослепляющей боли в шее.

— Порез совсем неглубокий, — прошептал мужчина ей на ухо. — Могу и глубже.

Джулиет осторожно села на стул. Всхлипнула еще раз, и еще. Она плакала почти беззвучно и не могла остановиться. По шее стекала за воротник липкая струйка крови.