Мне бы, наверное, поверили, если бы я составила стройный, более «правильный» рассказ, немного подправив правду. Не стоило признаваться: «Да, он мне нравился. Да, несколько часов ранее я нюхала кокаин. Да, я флиртовала с ним накануне в баре. Да, я изобразила реверанс на его лекции при всем курсе».

С возрастом я усвоила, что правда – штука скользкая, неоднозначная, и иногда неприглядные части правды лучше занавесить ложью. Это открытие сильно меня изменило: я неверно оценивала ситуации, принимала ошибочные решения, выворачивала факты так, что вернуть их в исходную форму становилось невозможно. Черное и белое превратилось в оттенки серого.

– Я собиралась вас отыскать, сказать, что верю… – медленно произносит Мейв. – Но потом передумала. Испугалась копаться в прошлом – из-за Фиби. Спустя много лет я увидела ваше фото на обложке книг, которые доставили нам в библиотеку, – и не поверила глазам! Известная писательница, автор бестселлера… – Она качает головой. – Вы наладили свою жизнь – Люк не сломал вас.

Я лишь молча прикусываю губу. Откуда ей знать, как сильно повлиял он на мою жизнь!

– Кстати, – добавляет Мейв, – после визита той девушки я от него ушла. Упаковала вещи, забрала из садика Фиби, села в машину и поехала к матери в Корнуолл. Люку оставила записку – предупредила, что пойду в полицию, если вздумает нас разыскивать.

– Он искал?

Она отрицательно мотает головой.

– Мы с ним больше не виделись.

– А потом он утонул, – добавляю я.

Мейв засовывает руки в глубокие карманы пальто.

– Это было самоубийство.

Мои глаза округляются.

– В день его смерти на адрес матери пришло письмо. От Люка. Он писал, что не может так жить, что в нем соседствуют два разных человека: добропорядочный семьянин и, как он выразился, «другой». Я не рассказывала полиции о письме. Вообще никому не говорила – ни матери, ни Стивену, ни, разумеется, дочери. – Она умолкает и смотрит мне в глаза. – Я не хочу, чтобы Фиби узнала, кем он был на самом деле. Никогда. Для нее Люк Линден – любящий отец, который трагически погиб. Вот и вся история. – Она вздыхает. – Я понимаю, вы ничего мне не обязаны, но… прошу… умоляю… оставим все, как есть.

А я думаю о сохраненном в ноутбуке черновике – истории о девушке, которой никто не верил. О мужчине, который злоупотребил своим положением. О его беременной жене. О сценах, над которыми трудилась, которые оттачивала… и проживала.

– Обещайте! – повторяет Мейв.

Глава 31 Эль

Глава 31

Эль

Наведите на героев объектив. Отрегулируйте угол обзора так, чтобы показать – или разоблачить – их истинное лицо.