Марс протянул салфетку, которой она промокнула глаза.

– Я была полностью опустошена. Все случилось настолько внезапно. Я никак не могла взять в толк, зачем кому-то понадобилось его убивать.

– А потом? – выжидательно спросил Декер.

– Потом я задумала «Гриль» продать. Я устала от Берлингтона, от воспоминаний о том, что случилось с Дэвидом. Просто захотела начать все сначала.

– Но что-то заставило вас передумать?

– Билл Пейтон. Или, как вы его называете, Юрий. Я сказала ему, что думаю ресторан продать. Тогда он мне кое-что рассказал: не так чтобы много, но нечто, потрясшее меня до глубины души. Он сказал, что Дэвид был преступником. Членом организации, которая творила жуткие вещи. И что его смерть стала результатом этого членства. Очевидно, он сделал что-то, приведшее их в ярость. Узнав об этом, они приняли решение его уничтожить.

– Зачем было убивать еще и Ричардсов?

– Не знаю. Пейтон никогда мне об этом не говорил.

– А почему вы не обратились в полицию? – спросил Декер.

– Потому что Пейтон сказал, что другие члены этой организации по-прежнему активны и их много. И если я хочу остаться в живых, то буду делать именно то, что они мне говорят. Угрожали даже навредить моим родителям в Висконсине. И моей сестре в Калифорнии. Они знали, где они живут, и все такое.

– Чего они от вас добивались?

– Самое главное, я не должна была продавать «Гриль». Они почему-то хотели, чтобы он продолжал работать.

– Как я уже сказал, их деятельность проходила в секретной комнате под рестораном, – сказал Декер.

– Я этого не знала, – Кац закрыла себе лицо руками. – После смерти Дэвида я туда вообще не ходила.

– Что еще?

– Они говорили мне, что будут финансировать другие бизнес-проекты. Их они позволяли выбирать мне и предоставляли деньги. Я полагала, что нечто подобное они делали для Дэвида.

– Отмывали деньги, – кивнул Декер. – Видимо, грязные деньги олигархов.

Кац медленно кивнула.

– Я примерно так и думала.

– Вы встречались по этим вопросам с кем-нибудь кроме Билла Пейтона?