«
И было еще кое-что. Иногда в такие моменты проявлялся также цвет, связанный с тем или иным человеком. Еще одно проявление синестезии[6], вызывавшее у Декера непроизвольное сочетание цветов с бессвязными на первый взгляд вещами, такими как смерть или числа.
С этим стариканом почему-то ассоциировался цвет бордо. Что-то новенькое.
– Вы кто будете? – спросил он, поднимаясь и отряхивая с колен травяные ошметки.
– Не признал? А впрочем, чему тут удивляться. Для вас арестанты все на одно лицо. А от меня тебе спасибо за отсидку.
Все это слышала и Джеймисон, ускоряя шаг. Она уже и пистолет наполовину вытащила из опасения, как бы этот старик не явился сюда для сведения счетов. За годы службы Декер упрятал за решетку много кого. И этот тип, очевидно, один из них.
Когда старик остановился в паре метров, Декер окинул его взглядом. Сам он был ростом под два метра, а стрелка весов под ним плясала у отметки «130». При поддержке Джеймисон и ее подстегивании насчет спорта и здорового питания он за последние два года сбросил больше сорока кило. Большей «худобы» вряд ли уже достичь.
У старика рост был примерно метр восемьдесят, а веса не набиралось и семидесяти; шестьдесят пять от силы. В ширину – как распиленная вдоль доска. Кожа вблизи казалась хрупкой, как старый пергамент, того и гляди разлезется.
Звучно вобрав горлом слизь и слюну, старикан повернул голову и святотатственно харкнул на кладбищенскую землю.
– Прям-таки не узнаешь? У тебя ж вроде глаз-алмаз, а память как у фотоаппарата?
– Кто тебе это сказал? – насторожился Декер.
– Твоя старая напарница.
– Мэри Ланкастер?
Старикан кивнул:
– Она мне выдала и то, что тебя можно застать здесь.