Мы шли за ним один за другим, сгорая от нетерпения: перспектива увидеть декорации всегда была захватывающей.

– Вот, – сказал Камило, включив рабочий свет. – По-моему, просто потрясающе.

На один драгоценный момент я забыл об усталости и о грузе постоянной тревоги, пригнувшей плечи. Мы словно очутились во сне.

Обозначенные скотчем на полу, декорации выглядели аскетично: голая сцена и тот самый узкий Мост, идущий к центральному проходу, как взлетно-посадочная полоса. Но художественное оформление было гениальным именно в своей простоте. Огромное зеркало покрывало каждый дюйм пола, включая и Мост, отражая глубокие тени за занавесом и возле кулис. Второе зеркало возвышалось на стене – там, где должен быть фон, наклоненное таким образом, чтобы отражать лишь черноту и пустоту, но не зрительный зал.

Мередит первой вышла на сцену, а я боролся с глупым желанием схватить ее за руку и никуда не пускать. Ее точная копия появилась на полу, отражаясь вверх ногами.

– Боже, – прошептала она, – как они это сделали?

– Зеркальный плексиглас, – объяснил Камило. – Поэтому он не треснет, и ходить по нему совершенно безопасно. Костюмеры прикрепят специальные подошвы к вашей обуви, чтобы та не скользила.

Она кивнула, глядя вниз, на отвесный вертикальный обрыв… куда? Филиппа осторожно шагнула к Мередит. Затем Александр, Рен, Джеймс. Я неуверенно топтался на месте.

– Вау! – тихо восхитилась Рен. – Как выглядит сцена, когда горят все огни?

Камило, который стоял рядом со мной, улыбнулся.

– Давайте я вам сейчас покажу.

В суфлерском уголке находился монитор с компьютером. Пока мои однокурсники осторожно передвигались по стеклу, Камило склонился над клавиатурой, пробежался по ней пальцами и сказал:

– Voilà[90].

Когда на сцене зажглись огни, Рен ахнула. Это был не жаркий, душный желтый свет софитов, к которому мы привыкли, а яркий, ослепительно-белый. Мы моргали, пока глаза не привыкли к нему. Мередит взяла Александра за руку, указала вперед и воскликнула:

– Смотри!

Над головой, между зеркалом на заднике сцены и занавесом – там, где обычно виднелись голые доски и длинные лианы веревок, – висела паутина крошечных оптоволоконных кабелей, горящих, как звезды, ярко-синим светом.

Зеркало под ногами моих одногруппников превратилось в бесконечное ночное небо.

– Иди, – сказал мне Камило. – Ручаюсь, там абсолютно безопасно.

Я неловко рассмеялся и выбрался из тесной тени кулис. Опуская ногу, я на секунду испугался, что она просто пройдет сквозь пол и я упаду. Но нет, там было зеркало – твердое, обманчиво надежное. Я выдохнул, почувствовав некоторое облегчение, и осторожно направился к центру сцены, где собрались мои однокурсники. Они стояли, теснясь друг возле друга, попеременно глядя то вверх, то вниз, а их лица расслабились от изумления.