– Ты похож на чудище! Ну и умора! – воскликнула она, пытаясь хоть как-то подбодрить малыша.
– Ага, обхохочешься, – ответил Джек и добавил: – А у тебя все волосы в дерьме аллигаторов!
Обменявшись колкостями, оба вдруг поняли, что препираться совсем не время и не место.
– Кстати, аллигаторов в этих краях не водится, – заметила Нилла, прикидывая, что делать дальше. Посветив лампой вокруг, она огляделась, и в груди поднялась волна страха: конца и края не было видно этой непролазной грязи и этим непроходимым зарослям низкого колючего кустарника, карликовых пальм и чахлых сосен. Из-за постоянных ветров, задувавших с черневшего справа озера Пончартрейн, вершины сосен со временем приняли самые невероятные, причудливые и даже зловещие формы.
А похитители между тем приближались.
«Джек прав, – размышляла Нилла, – они не успокоятся, пока не схватят нас. Мистера Хартли, должно быть, уже убили».
– Пойдем, – сказал Маленький Джек. – Может, затушим лампу? Так они нас не найдут.
– Если мы погасим лампу – точно переломаем ноги в этой темноте, и тогда… Даже думать не хочу, что случится тогда, – ответила Нилла.
«Да уж, наткнуться на змеиное гнездо или повстречать дикого кабана, которые, как утверждал отец, обитали в лесах у озера, ничем не лучше, чем попасться в лапы преступников. Может, нам пойти в сторону от озера? Налево? – прикинула девочка. – Налево, если я не ошибаюсь, будет юг или юго-восток. Попробуем двигаться в том направлении и, возможно, набредем на дорогу. Если она, конечно же, там вообще есть».
Последние десять минут Ниллу тревожили не похитители, преследовавшие их по пятам, а отец и Кертис.
– Пошли уже! – поторопил сестру Маленький Джек.
Она кивнула, но прежде чем двинуться с места, попробовала успокоиться и вызвать своего слышащего:
Ничего. Нилла не чувствовала Кертиса. Не было того самого потрескивания, напоминавшего мамины граммофонные пластинки. Она не могла понять, слышит ее Кертис или нет.
«А вдруг они с папой ранены? – ужаснулась про себя девочка. – Или мертвы!» И позвала еще раз:
Но в ответ слышался лишь монотонный стрекот ночных насекомых, потихоньку оживавших после дождя. Кертис молчал.
Нилла оглянулась, и последние сомнения отпали: преступники буквально наступали им на пятки.