– Как кто? Это же я – Васька! Вместе с одной деревни. Ты что меня не узнал? Ты как оказался здесь?

– Как, как? Урядник приехал, дал повестку и сказал, что ты призываешься в Армию. Привезли в Симбирск. Там собрали нас, довольно много таких хлопцев, со всех деревень, немного потренировали, показали, как колоть германца в штыковой атаке. Затем загрузили в эшелон и отправили воевать на германскую. Так вот оказался на передовой.

– А, понятно. Но меня – то раньше забрали. Я-то из Сызрани призывался. Вначале отправили в Самару. Там нас тоже собрали, посадили в эшелон и отправили на германскую. Только я не понял: «Почему атака началась»?

– Как почему? Немец пошел в атаку.

– Да нет. Не должен он атаковать был. Мы же с ними начали брататься.

– Как это брататься?

– Мы ходили к ним, они ходили к нам.

– То есть, как ходили к ним?

– Ох, Ваня, Ваня! Какой ты еще молодой! Тебе надо расти, да расти.

– Я и так уже взрослый, если меня призвали на фронт, обиженно сказал Иван.

– Ну, давай вот рассуждать. Какая у тебя профессия?

– Как это какая? Я с малолетства хлеб выращиваю.

– То есть ты крестьянин?

– Ну да.

– Вот! И там солдаты тоже крестьяне, да и рабочие. Что нам с ними делить, да друг друга убивать. За что? За буржуев, которые на этой войне наживаются? Вот мы и ходили, рассуждали о целях войны, договаривались не стрелять друг в друга, они нам кормежки давали. У нас – то со жратвой сам знаешь – плоховато, короче братались. Но вот почему началась атака? Непонятно. У нас создан был солдатский комитет без решения, которого офицеры не могли отдавать приказы на наступление, стрельбу и тем более на атаку. У них был создан такой же комитет. Вот тут надо разбираться.

Это получается, что мы с тобой в соседних батальонах воевали? Только я уже полгода, а ты выходит только призвался и сразу такое тяжелое ранение!? Когда пошли в атаку, вернее в контратаку, меня тоже ранило. В отличие от тебя, считаю что легко. В правую руку и левую ногу. Но как говорится – обошлось. Я теперь ходячий больной. Более – менее двигаюсь на костылях. Уже приноровился. Ты давай, держись! Я если что, рядом, всегда помогу. Ну, мне пора идти на перевязку. До скорого!

Переговорив с Василием, я впал в забытье. Мне виделись волжские просторы. Наша деревня. Как мы бежим купаться на Волгу. Сенокос на волжских лугах. Дом, мать, хлопочущая у русской печки, отец, колющий дрова, сестры, кормящие кур, гусей и доящих корову. Как хорошо, уютно, себя чувствую в домашней обстановке. Но вот появляется кулак Афанасий и громко кричит: «Что разлёгся? Поворачивайся!».