Вертолет сел, бортинженер опустил лесенку и подал знаменитой пассажирке руку. Не обратив на протянутую руку внимания, она спрыгнула с четырехфутовой высоты и приземлилась легко, как леопард, которого очень напоминала. На ней был великолепно сшитый костюм-сафари защитного цвета, замшевые дезерты, на шее — яркий шарф «Эрме».[3] Хамсин развевал роскошные золотые волосы — они ее отличительная черта, — не убранные в прическу. «Сколько ей лет?» — подумал Гектор. Кажется, этого никто точно не знает. Выглядит она на тридцать, но ей должно быть не меньше сорока. Она пожала протянутую Гектором руку; пожатье было твердое, кисть закалена сотнями часов на теннисном корте.
Светлый фон
В глубине богом забытого нищего эмирата Абу-Зары есть нефтяная концессия, некогда принадлежавшая «Шелл». Месторождение полностью истощилось и было заброшено сразу после Второй мировой войны. Почти на шестьдесят лет о нем забыли. До тех пор, пока на сцене не появилась миссис Хейзел Бэннок. За несколько жалких миллионов долларов она перекупила концессию; финансовые аналитики подталкивали друг друга локтями и усмехались. Не обращая внимания на протесты советников, она потратила миллионы на бурение в районе небольшой подземной аномалии на северном краю поля; примитивные методы исследований шестидесятилетней давности давали основания к выводу, что эта аномалия — всего лишь небольшое ответвление главного резервуара нефти и абсолютно бесперспективна. Геологи тех лет единогласно решили, что даже если здесь и была нефть, то она давно перешла в главный резервуар и выкачана вместе со всей остальной нефтью, после чего месторождение иссякло окончательно.