— Карсон! — крикнула я. — У нас проблема!

Карсон по-прежнему был поглощен беседой с Бултом. Я еще раз брыкнула пони, он бросил на меня зловещий взгляд и начал пятиться. При такой скорости пылевая буря уляжется прежде, чем я хотя бы доберусь туда. Почему я не поставила отключку на двадцать минут?

— КейДжей, ты меня слышишь? — сказала я в передатчик, просто чтобы удостовериться, что он отключен, и слезла с пони. — Эй, Карсон! — завопила я. — Передатчик скиксовал. — Я пошла назад к нему. — Поднимается ветер, сказала я. — Похоже, нам предстоит пылевой припадок.

— Когда? — спросил он, покосившись на Булта, который спешно вытаскивал свой журнал, чтобы оштрафовать меня за то, что я слезла с Бестолочи.

— Сию минуту, — сказала я.

— Надолго, как по-твоему?

— Не очень. — Я задумчиво посмотрела на небо. — Двенадцать минут, может быть, двенадцать с половиной.

— Привал! — крикнул Карсон, и Булт, спрыгнув с пони, отправился смотреть мои следы.

Карсон пошел в сторону брюквищи. Я оглянулась на Эва. Он, задрав голову и разинув рот, следил за челночком. Я нагнала Карсона, и мы присели на корточки, чтобы не привлекать внимания челночка.

— Что произошло? — спросил Карсон.

— Ничего, — сказала я. — Просто мне показалось, что нам требуется одна пылевая буря, прежде чем мы переправимся через Язык.

— Зря торопилась, — сказал Карсон. — До этого еще долго.

— Но почему? Или и этот пролом заделан?

Он покачал головой.

— Цси митссе, что означает — большой цси митсс, из чего, на мой взгляд, следует, что он намерен позаботиться, чтобы мы и близко не подошли к сектору двести сорок восемь семьдесят шесть. Что ты узнала от КейДжей? Аэроснимки что-нибудь показали?

— Она не снимала. Ей было некогда: строила глазки Эву и забыла.

— Забыла?! — повторил он и встал. — Я же тебе говорил, что он сорвет экспедицию. И, конечно, ты была так занята, указывая на красоты вокруг, что и местонахождения не установила?

Я встала перед ним:

— Что это, собственно, означает, черт дери?

— Это означает, что вы двое так заболтались, что у тебя, думаю, из головы вылетел такой пустяк, как квадрат двести сорок восемь семьдесят шесть. И что, черт дери, за увлекательная тема, чтобы трепаться целый день?